Он сардонически покачал головой и медленно побрёл назад к дому.

Ранним утром Кугель вернулся к пруду. Связав вместе несколько мотков верёвки, он получил длинный канат, который привязал к чахлому можжевельнику с одной стороны пруда и к кусту акации с другой стороны, так что верёвка протянулась точно через центр пруда.

Кугель принёс на берег ведро и большую деревянную бадью, спустил на воду корыто, погрузил в этот самодельный ялик и ведро, и бадью, сам залез туда же и, потянув за верёвку, отчалил от берега.

Иеллег и Малзер, подходившие к пруду, резко остановились, чтобы посмотреть. Кугель также заметил красную и голубую кепки Гарка с Гукином за гелиотропом на газоне, где они по своему обыкновению прятались.

Кугель погрузил ведро глубоко в ил, вытащил его и вылил содержимое в бадью. Шесть раз он наполнял и осушал своё ведро, а потом, все так же ухватившись за верёвку, потянул ялик назад к берегу.

Он понёс полное ила ведро к ручью, а затем процедил сквозь большое сито его содержимое.

К его собственному изумлению, когда вода смыла ил, в сите остались две чешуйки: одна «обычная» и ещё одна замечательной величины с причудливым радиальным рисунком и тусклым красным утолщением посередине.

Вдруг к ситу стремительным движением протянулась цепкая маленькая ручонка. Кугель ухватился за великолепную новую чешуйку, но было слишком поздно. Гукин со всех ног бросился улепётывать. Кугель, точно огромная кошка, прыгнул на воришку и повалил его на землю. Вырвав чешуйку, он от души наподдал Гукину по тощему заду, отчего тот отлетел на десять футов.

Приземлившись, уродец вспрыгнул на ноги и, грозя кулачком, разразился пронзительной бранью. Кугель запустил в него увесистым комком грязи. Ловко увернувшись, Гукин со всех ног помчался к дому.

Кугель немного поразмыслил, потом выкопал ямку в земле под темно‑синим миртовым кустом и закопал свою находку. «Обычную» же он засунул в карман и, вернувшись назад к корыту, понёс к ручью ещё одно ведро ила.

Через пять минут в саду показался Тванго, величавой походкой направившийся к пруду. Остановившись, чтобы посмотреть на то, как Кугель процеживает из ведра сквозь сито, он похвалил:

– Остроумное приспособление. Неглупо придумано, хотя ты мог бы спросить разрешения, прежде чем использовать мои вещи в личных целях.

– Моя главная забота – собирать чешуйки к нашей общей выгоде, – холодно ответил Кугель.

– Хм. Гукин доложил мне, что ты уже нашёл замечательную «особую».

– «Особую»? Это всего лишь «обычная», – в доказательство своих слов Кугель вытащил из кармана чешую.

С поджатыми губами Тванго осмотрел находку.

– Гукин дал достаточно подробное описание.

– Да у него же на лбу написано, что он – жулик. Ему просто нельзя верить. А сейчас прошу меня извинить, я хотел бы вернуться к работе. У меня каждая минута на счёту.

Тванго подозрительно стоял в стороне и смотрел, как Кугель процеживает третье ведро ила.

– И все‑таки в этом деле с Гукином что‑то не так. Как он мог вообразить «Фейерверк» в таких подробностях?

– Ба! – воскликнул Кугель. – Я не могу тратить время на размышления о фантазиях Гукина.

– Хватит, Кугель! Меня не интересует твоё мнение. Ровно через семь минут ты должен убирать прачечную.

В середине дня во Флютик прибыл господин Сольдинк из фирмы «Сольдинк и Меркантайдес». Кугель провёл его в мастерскую Тванго, а затем занялся чем‑то неподалёку, пока Сольдинк и Тванго обсуждали пропавшие чешуи.

Как и в прошлый раз, Сольдинк заявил, что на самом деле ему их не передавали, на основании чего потребовал полного возврата платежа.