Ответить на это мне было нечего. Получилось, что я без спроса вмешался в ее личную жизнь и оказал ей непрошеную услугу.

    -  Извини, не знал, - после долгой паузы единственное, что нашел сказать я.

    -  Ничего, что было, то прошло, - примирительно откликнулась девушка.

    Дальше мы ехали молча. Естественно, мое настроение заметно ухудшилось. Думаю, что у любого нормального человека тут же возникла к любимой масса вопросов. Появились они и у меня. Однако для проникновенного разговора момент был не самый подходящий, лошади шли приличной рысью, и между нами было метра два дистанции. Однако я все-таки попытался резюмировать ее странное высказывание:

    -  Если тебе не нужна моя помощь, то будет лучше, если к себе домой ты поедешь одна.

    -  Как это одна? - удивилась Наташа.

    Она подъехала ближе, и теперь мы скакали, можно сказать, ноздря в ноздрю. Девушка смотрела на меня с удивлением, как будто я ляпнул невероятную глупость.

    -  Я провожу тебя до вашего имения и вернусь в Москву. Если ты уверена, что тебе ничего не грозит, то справишься и сама.

    -  Нет, мы должны приехать туда вместе, - уверенно, как о деле решенном, сказала она и вернулась на старую позицию в двух метрах от меня.

    -  Зачем? - задал я вполне резонный с моей точки зрения вопрос.

    -  Мне может понадобиться твоя помощь, - пришпоривая лошадь, крикнула она и вырвалась вперед.

    Мне делалось все интересней жить. Пока я не мог понять, какую игру она ведет, но что с Наташей не все так просто, было уже понятно. Вчера и сегодня она, как могла, боролась за лидерство и всеми доступными средствами пыталась меня подмять под себя и заставить подчиняться.

    Другое дело, что в отношениях со мной возможности у нее были ограничены, и для успешного воспитания явно недоставало времени. Вот если бы я был в нее безумно влюблен, и она шажок за шажком, как это делают многие женщины, загоняла мужа под свой каблук, так, чтобы он этого и не почувствовал. Вырабатывала у меня, так сказать, динамический стереотип поведения, когда носить в зубах поноску и четко выполнять команды делается естественным, привычным мужским состоянием.

    Моему донцу опять не понравилось, что кобыла его все время обгоняет, и он легко поравнялся с Зорькой.

    -  Ты как знаешь, а я, пока не разберусь, что там у вас происходит, в ваше имение не поеду! - крикнул я и ускакал вперед, оставив Наталью размышлять над горькой женской долей.

    Впереди показалось небольшое село с низенькой церквушкой. Я остановился возле избы со знаком трактира и соскочил с коня. Следом подъехала Наталья, за ней Ваня. Он всю дорогу упорно держался позади, видимо, чтобы не встревать в хозяйские распри.

    -  Туда не пойдем, там не чисто! - крикнула Наталья. - Поехали дальше!

    Однако я не послушался, привязал лошадь к коновязи и, не оглядываясь, пошел в трактир. Теперь в трудном положении оказалась она. Наталье нужно было или оставаться в седле и ждать, когда я соизволю выйти, или уехать, или идти следом.

    Трактир, тут она была права, и правда оказался грязным, с роем мух, гудящих под низким закопченным до антрацитового цвета потолком. Впрочем, другие постоялые дворы, как правило, особенно от него не отличались. В зале обедало несколько возчиков в крестьянском платье, и явление человека в дорогом шлеме и кольчуге обратило на себя общее внимание. Я выбрал место недалеко от дверей, где воздух был не такой спертый, сел и подозвал хозяина.

    Разносолами тут не потчевали.