- Но ты на подвиги не рвешься?

  - Товарищ старший сержант, войны вроде не предвидится. Если нужно, пойду, конечно. Но вообще-то, я не очень агрессивный, - уныло признался Женька.

  - Вот это правильно, - Мезина неожиданно усмехнулась. - Уровень агрессивности в наше время легко корректируется нужными инъекциями или оральным приемом специальных препаратов. Значит так, два дня испытательного срока. Сдохнешь - я не виновата. Правило первое, и пока единственное - бежишь - умираешь - встаешь - и опять бежишь. Естественно, бежать будешь не только ногами. Готов сдохнуть жестоко?

  - Так точно!

  - Иди снег дочищай, лошара.

***

  Следующим утром Женька бежал сквозь снег. Маршрут знакомый. Екатерина не подгоняла, трусила следом, отставая метров на двадцать. Женька старался. Перегнул, - после Пушкинского моста шатало как пьяного, едва перебирал свинцовыми ногами, хрипел. Скатился в подземный переход, напугав ранних прохожих. Екатерина уже не бежала, шла следом. Но Женька действительно быстрее не мог. Топтался словно на одном месте, в глазах даже темнело.

  - Стоп, Земляков!

  Женька с трудом разглядел, что она протягивает, - оказалось, шапочку потерял где-то. Ввалился в КПП, - сержантша еще с кем-то разговаривала, Женька ничего не слышал, так сердце громыхало.

  Душ. Когда выполз, начальница отобрала полотенце.

  - На завтрак сегодня можешь не ходить. Чайник включишь, там печенье в коробке.

  После чая Женька, поправлял заправку койки, - плюхнулся, совершенно забывшись. Вошла нагруженная сержантша: папки какие-то, пачка бумаги. Ноутбук и принтер.

  - Расслабился? Принимай агрегат и словари. К вечеру перевод вот этого и этого документа должен быть готов. Твой анализ авторов. Личные характеристики дашь. Изложишь по-русски. Обед не вздумай пропустить. Я тебя вижу либо за ноутом, либо на турнике во дворе. Уловил? Всё, можешь умирать.

  Умереть Женька не умер, но был весьма близок к летальному исходу. Просто чудовищные документы. Исторические, практически времен Третьего рейха. Воспоминания какого-то склеротического ветерана еще ничего себе. Но копии нескольких листков исписанных порывистым почерком, - просто рафинированный садизм. А сокращения? Ну, фашисты проклятые.

  - Почему к турнику только раз выходил? Стесняешься? Я тебе завтра бикини в цветочек принесу. Нацепишь и пойдешь.

  Не забывала подопечного товарищ старший сержант, заглядывала в гости.

  Закончил Женька с переводом только около двух ночи. Нерешительно постучал в кабинет начальства, - надзирательница сидела вместе с майором, мерцал огромный монитор. Екатерина выглянула в коридор:

  - Закончил? Хреново, Земляков. С такими скоростями мы многого не добьемся. Расслабься на турнике. Если руки будут ныть - плохо. Ты конечностей вообще не должен чувствовать. Потом чашка чая и отбой. Утречком проверим - ничего там за ночь с ЦПКиО не случилось?

  Рухнув на койку, Женька едва успел подумать, что день какой-то секундный выдался. Ох, какой классной подушка показалась.

***

  - Подъем! Рядовой, у тебя часы есть? Или обязательно мне орать нужно? Развивай внутренний хронометр. Через сорок пять секунд - у входа. Форма одежды спортивная.

  Снова Крымский мост, подошвы кроссовок оскальзываются на предательских наледях. Нужно темп правильный взять, с учетом вчерашних ошибок. По раннему времени прохожих почти нет. А те, что есть, оглядываются на бегунов. Не на Женьку, естественно, - нужен кому неуклюжий парень? Партнершей любуются. Может, кто-то и выводы неправильные делает. Ох неправильные. Сука она. Чистокровная.