Он вдруг вспомнил, что забыл спросить самое важное.

– Как твоя голова?

– Все еще болит, – сказала она, приложив руки к вискам. – Но теперь это больше похоже на зуд. Не ломит, как раньше. Странное ощущение.

– Уже хорошо, что боль утихла.

Однако выглядит она все еще неважно. Под глазами темные круги.

– Токио, Токио, – повторяла она нараспев. – Конечно же знаю. Но кто же не знает названия столицы! – Она впервые от души рассмеялась.

У него отлегло от сердца.

– Знаешь Токийскую башню? Ее хорошо видно из коридора.

Она подняла на него глаза.

– Я уже выходила.

– Ну и как, вспомнила?

– Да. Мне кажется – мы поднимались на нее всей семьей. В детстве. Я держала кого‑то за руку. Взбиралась по лестнице. Было ужасно страшно смотреть вниз. Я помню.

Детство, семья… Удивительно, но поглощенный навалившимися проблемами, он совершенно это упустил. Наверняка и у них есть родители, братья, сестры и, разумеется, детские воспоминания.

И однако…

– Как странно, – сказала она. – Ты помнишь лица родителей?

Он отрицательно покачал головой.

– Я тоже… Хуже того. У меня нет ощущения, что они вообще существовали. Как будто на их месте зияет пустота… Ничего не видно.

Вот и она произнесла это слово – не видно.

– Ладно, давай, показывай, что купил, – сказала она, чтобы сменить тему. – Так как мне уже полегчало, приготовлю что‑нибудь поесть. Небось проголодался?

В тот момент, когда она осторожно встала, раздался быстро нарастающий рокот грома. Точно кто‑то бросил камешки в оконное стекло – полил дождь.

– Терпеть не могу грозы. Вот будет жуть, если отключится электричество. Мы даже не знаем, как вызвать электрика.

Вдруг он вспомнил. Комната консьержа!

– Ну‑ка подожди, – прервал он ее, схватил оказавшийся под рукой бумажный пакет, кстати купленную шариковую ручку и выскочил из квартиры. Спустился на нижний этаж. Переписал телефон, по которому предлагалось звонить в экстренных случаях, и бегом вернулся назад.

Она смотрела на него с недоумением. Он торопливо объяснил. Был уже шестой час.

– Рабочий день еще не кончился. Может, удастся узнать, кто хозяин квартиры.

Она подошла вместе с ним к телефону и стояла, обхватив себя руками. Прошло несколько томительных секунд, послышались длинные гудки.

Щелчок – соединилось.

– Алло, алло?

Полилась классическая музыка, заговорил записанный на пленку голос.

– Ну что? – спросила она.

Он протянул ей трубку.

– В связи с периодом летних отпусков с одиннадцатого по семнадцатое августа не работают, вот что.

Она пожарила омлет, налила кофе и стала срезать кожуру с яблока, найденного в холодильнике. Глядя на ее ловкие движения, он спросил:

– Ты знаешь – что это?

Она задержала руку и подняла голову.

– Яблоко?

– Нет, то что у тебя в правой руке.

Посмотрела на него, перевела глаза на правую руку.

– Кухонный нож?

Ну конечно же – нож!

– Я никак не мог вспомнить.

– Мужчины редко им пользуются.

– Но не настолько, чтобы забыть название! – горько улыбнулся он. – Меня тоже учили на уроках домоводства, как пользоваться кухонным ножом. Но в голову лезло другое слово.

– Другое слово? Тесак?

– Нет – тотем.

– Тотем? – она прыснула. – Как у индейцев?

Действительно, странно.