Впереди показался переезд. Его тусклые фонари и перемигивающийся светофор притягивали меня – сразу за переездом дорога круто сворачивала, прижималась к железнодорожному полотну и вливалась в ворота прирельсового склада.

Но дойти до переезда мне не удалось.

– Погодь, капитан! Погодь, кому говорено!

Из кустов вылез здоровенный мужик с дробовиком, дуло которого нацелено мне в грудь. Сердце екнуло. Еще пару сотен метров и будка стрелочника. Дядька Кузьма с известной фамилией Ворошилов не допустил бы расправы над начальником участка, у него на стене всегда висит заряженное ружье, на столе – телефонный аппарат…

– Что вам нужно? – стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил я. – Кто вы такой?

– Спрашивать стану я, а ты помолчи, падло!

– Я начальник военно строительного участка, капитан, не советую лезть на рожон…

– Хто ты таков есть – знаемо, – хохотнул мужик, приближаясь. – Лапы подними в гору, слышь! Да не ерепенься – медвежий заряд в обоих стволах – мозги вышибу! Ну!

Я поднял руки. А что можно сделать? Бандит двоих таких, как я, скрутит и не поморщится. Вон, какие лапищи – деревья гнуть.

Мужик переложил ружье в левую руку, правой охлопал меня по карманам. Опустил ружье, спросил нормальным голосом.

– Без оружиев ходишь, ахфицерик… Меня пугали – пистоль у него, не попадись на мушку. А мы тоже не пальцем деланные… Присядь, капитан, вон на ту каменюку, покури. Перед смертью завсегда полезно покурить…

– О какой смерти вы говорите? За что?

– Про то мне не известно – за что… Да не тряси штанами, не пачкай бельишко, я стрелять, нынче не стану… Курок оченно хочет тебя повидать, понятно? Вот и снарядил меня – приведи, мол, капитанишку, посчитаться с ним хочу…

– Какой такой Курок? – притворился я непонимающим, но сердце замерло – отыскал все же меня Курков, подстерег. И зачем я возвратил Семке пистолет? – Вы с кем то меня путаете…

– Ну да, путаю… Васильков Димка, капитан, начальник участка… Рази не так?.. Покурил, паря? Тады пошагали. Не больно то мне хочется людям казаться, а уже рассветает…

Я бережно погасил окурок, спрятал в карман. Ох, как же не хотелось подниматься с холодного камня! Так и сидел бы па нем до утра, пока не выглянул бы из будки дядька Ворошилов для встречи рабочего поезда.

Но посланец Куркова рисковать не желал. Он пропустил меня вперед и пошел, упершись стволом дробовика в спину

Мы далеко обошли переезд, вскарабкались на полотно, пустились в овраг. Сейчас выберемся на дорогу, там можно рискнуть – резко повернусь, ударю головой конвоиру в живот и брошусь в кусты. Пока он опомнится – далеко буду, в темноте не разыщет.

Но драться с владельцем дробовика мне не пришлось. Сверху в овраг упала стремительная тень. Джу передними лапами опрокинул противника на спину, вцепился зубами в руку. Тот взвыл от боли и выпустил дробовик.

– Тихо! Лежать!

Над бандитом с пистолетом в руке – Федя Рюмин.

2

Бандит сидел на лавочке возле сторожки. Он шевелил губами, недоуменно разводил руками и опасливо косился на огромную овчарку, не сводящую с него злых глаз. По другую сторону стоял, вызванный Сережкиным, солдат с автоматом в руках.

Рюмин яростно накручивал полевой телефон, вызывая «дивизию», переругивался с телефонистками. Я обессилено сидел на постели, привалившись к стене. Голова пуста, будто из нее откачали содержимое.