Но полученную информацию не мешает углубить, расширить, сделать максимально объемной… Как это любит говорить наш главбух – удачи нужно ловить за хвосты, и привязывать покрепче, ибо они имеют привычку неожиданно исчезать. Так же неожиданно, как и появляются.

– А чем пояснила Матрена Федоровна долгое отсутствие и неожиданное появление супруга?

– А почему она должна объяснять, – ощетинился Арамян. Даже редкие черные волосы на круглой голове поднялись дыбом. – Что вы за люди такие вредные, а? Ну, сам подумай, Баба Катя, почему женщина обязана оповещать жителей гарнизона о причинах неожиданного её вдовства, а? Не было мужа или был он раньше – появился, живёт, дочка папой называет – что плохого? Может, в заключение побывал человек, может, в море плавал – кому какое дело… Или поехал на Север и сгинул, обнимаясь с белой медведицей, утонул, замерз… Слышал краем уха: Матрена Федоровна свечки ставила за упокой… Может, Куркова имела в виду, а?

Вот тебе и малоопытный сексот! – возгордился я. Вопросы – четкие, острые, будто ятаган янычара. Слышал бы Малеев – удивился, своим ушам не поверил бы.

То, что я услышал от Ваха – было правильно, всё ложилось в строку и в рифму… Впрочем, как не раз говорил Малеев, анализировать не дело сексота. Подслушал, подсмотрел – факты на стол, ими другие займутся, аналитики. А ты – обычный филер, стукач.

Несмотря на увлечение слежкой, во мне еще жило отвращение к этому роду деятельности. Уцепилось десятком коготков в душу, и терзало ее день и ночь.

Но все это – эмоции. Главное – вскрыт, будто банка с консервами, Сережкин, изучен и отброшен и сторону. Более или менее понятен мне Сичков. Сейчас примемся за хитроумного инструктора производственного обучения. Да так, чтобы перья с него осыпались, открывая мне человеческое нутро «подследственного»…

2

Юбилей удался на славу. Гостей собралось столько, что пришлось накрывать второй стол. Они, будто птицы, перед которыми сыпанули горсть крошек, набросились на еду и питье. Благо, на столах были далеко не крошки. Тарелки с красной икрой соседствовали с малосольной кетой и балыком. Крупная, посыпанная луком сельдь – с многочисленными видами колбас и ветчины. Вызывающе краснели соленые и свежие помидоры, топорщилась зелень, манили к себе упругие огурцы. Винегреты стояли рядом с салатами. С ними соседствовали янтарные куски масла. Тушеная козлятина, медвежатина, зайчатина.

Спиртное было представлено несколькими видами водки, коньяка, вин.

Среди гостей самые почетные места занимали, конечно, Анохин и Дедок. За отдельным столом горделиво сидели начальник рыбоохраны, егеря, местная гражданская власть. Тут же были и гарнизонные начальники во главе с генералом, командиром дивизии.

Короче, изобилие на столах подчеркивалось изобилием нужных людей. Теперь понятно, откуда взялись медвежатина с козлятиной, где добыты икра и балык, из какой оранжереи взяты цветы… Все таки Сиюминуткин – талантливый руководитель, которому можно только позавидовать.

Кругомарш произнес тридцатиминутную хвалебную речь. Дедок гундосил намного меньше – минут десять. Профсоюз преподнес юбиляру традиционный радиоприёмник, начальник гарнизона – офицерский кортик, начальник военторга – старательно упакованные в цветастый целлофан таинственные коробки.

Каждый из дарителей прочувственно благодарил судьбу, пославшую в Славянку столь выдающегося строительного руководителя.

Если все эти речи соединить в одну, то Сиюминуткин предстанет перед собравшимися этаким божеством с ангельскими крылышками, со сверкающим нимбом.