Каждый из дарителей прочувственно благодарил судьбу, пославшую в Славянку столь выдающегося строительного руководителя.

Если все эти речи соединить в одну, то Сиюминуткин предстанет перед собравшимися этаким божеством с ангельскими крылышками, со сверкающим нимбом.

После первых тостов – перекур. Курящие – их было большинство – вышли на улицу, стояли группами, беседовали.

Ко мне подошел начальник УНР. В изрядном подпитии, с дымящейся сигаретой в зубах, он так и излучал доброжелательность и любовь. Не строгий начальник – отец родной!

– Как работается, Васильков? Каково настроение? Доволен?

С трудом удержался, чтобы не рявкнуть уставное –«Так точно!». Подсыпав в это рявканье изрядную дозу перца. Анохин – человек злопамятный, затаит обиду и при случае выплеснет ее на меня. Как бы допущенное ехидство не обернулось для меня тогда жалобным повизгиваньем. Только и не хватает служебных передряг!

Ответил спокойно и сдержанно:

– Спасибо, товарищ подполковник. Норма.

– С начальником участка сработался?

– Кажется, да…

– Не слышу уверенности.

– Так точно, сработался! – не сдержавшись, зло выпалил я. И что он копается в прорабских внутренностях? – Майор Семыкин – отличный офицер, опытный строитель, – опомнившись, принялся я вылизывать Дятла.

– А как – ИТР? Тот же Сичков?

До чего же мне захотелось «поблагодарить» начальника за столь «выдающегося строителя». Так и зачесался язык. Но Валера стоял неподалеку и, похоже, внимательно прислушивался к нашему разговору. К тому же, кляузничать на своих товарищей по стройке, какими бы бесталанными они не были, – мерзость. Пришлось убрать язык подальше, под охрану зубов.

– Работает…

– Ошибок больше не допускает? – понимающе сморщился Анохин.

– Нет.

– А инструктор производственного обучения? – ковыряя во рту заостренной спичкой, прошепелявил некурящий главный инженер. – Лучшего вам дали. Практик, что то на Севере строил. Мужик опытный.

Вот именно «что то строил». Впрочем, дурно говорить о Сергее Сергеевиче – гневить Бога. Свое дело он знает. Строительное дело, имею я в виду. Об остальном ведомо только одному сексоту и, может быть, Малееву. К тому же Курков – отец Ольги…

– Почему на юбилее нет вашего начальника? Действительно, почему? Юбиляр всех пригласил – и начальников участков, и прорабов, даже некоторых мастеров – а о Дятле позабыл, что ли?.. Нет, не позабыл. Отношения Семыкина и Родилова напоминают мне отношения кошки с собакой. Только неизвестно, кто из двух руководителей кошка, а кто собака?

– Мы посчитали, что нельзя в такое ответственное время обоим покидать особый участок. Мало ли что может случиться в наше отсутствие.

– Молодцы! – похвалил Кругомарш, закуривая вторую сигарету от сгоревшей первой. Много курит – волнуется, что ли? – Люблю ответственных людей, сам из таких, – похвалил он теперь сам себя.

Я по офицерски резко наклонил голову. Будто подставил ее под второе ярмо. Вернее – под третье, второе напялил «особист».

Анохин взял меня под руку и отвел в сторону.

– Вы не в курсе, почему мудрит местный Особый отдел с назначением новой участковой секретчицы?

Сердце в моей |многострадальной груди так бухнуло, что, по моему, даже Сичков, стоящий дальше всех, услышал этот звук. Почему начальник спрашивает об этом именно меня? Уж не догадывается ли он о моей связи с Особым отделом?

– Хотел спросить об этом майора Семыкина, а он не приехал…

– Понимаете, Васильков, я предложил отличную кандидатуру, женщина опытная, серьезная.