– Немножко слишком, – сдержанно согласилась я.

Петрик, друг мой ситный, тоже очень любит розовый. Разве это повод считать его странным? Есть и другие основания…

– А третье что? – спросила я Галку.

Она отсалютовала мне бокалом, опустошила его и, пристукнув по столу, ответила:

– Игрушки!

– Какие игрушки? – спросила я осторожно.

Мало ли, были мы недавно на одной необычной выставке куколок…

– Обыкновенные, плюшевые, – успокоила меня Галка. – Но обязательно розовые! У покойной мадам Афанасьевой имелась огромная коллекция плюшевых игрушек розового цвета.

– Собачки там, свинки, зайчики-выбегайчики?

– Котики-бегемотики, акулы-каракулы… У них в доме есть целая комната, битком набитая розовым плюшевым зверьем, представляешь?

– Откуда ты знаешь? Была там?

– Не была, – с сожалением призналась акула-каракула пера. – Но в курсе, потому что знакома с директором торгового центра, в котором Ольга Петровна хотела арендовать помещение для своих игрушек – она собиралась сделать бесплатный музей.

– Ты провела большую работу, столько всего разузнала, – похвалила я экс-коллегу. – Мне, к сожалению, нечего тебе рассказать про Афанасьеву, я с ней даже не разговаривала ни разу, видела ее только на том мероприятии. Хотя…

Я немного подумала и решила, что могу поделиться кое-какой информацией:

– Ольга Петровна подозревала, что супруг ей изменяет.

– Она сама тебе это сказала?! – Галка сделала стойку.

– Мне это сказала ее сестра, а вот той – сама Ольга Петровна.

– Контакт сестры – и мы с тобой в расчете!

С акулы-каракулы вроде бы и хмель слетел. Она нетерпеливо дождалась, пока я перекину ей ФИО сестры и телефон школьной учительской – других контактов Татьяны Петровны Лариной у меня не имелось, – и засобиралась.

Напоследок Галка приобняла меня, подмигнула:

– Скажи этой своей, с синими волосами, – Дорониной, как поняла я, – что кофе был очень вкусный, а пирожные вообще выше всяких похвал, а то я сама не успела ее поблагодарить. И пусть не беспокоится: копать под вас я не собираюсь, наоборот, желаю вашей рыбке Дорис процветания. Так сказать, большого плавания и семь футов под килем!

– Семь футов под килькой, – прощально сострила я и после ухода Галки осталась в «Лоскутах» – не бросать же два еще нетронутых коктейля.

И пока я пила их, у меня как-то сам собой родился смелый план. Не очень простой, но вполне себе гениальный. Достойный генералюссимуса Суворовой!

Осьминога купил Петрик. В «Детском мире», в отделе игрушек. Я его выбор горячо одобрила – редко можно встретить столь шикарного осьминога: ярко-розового и мохнатого!

На планете Земля такие нынче не водятся. Может, раньше, в допотопные времена, когда и слоны, звавшиеся тогда мамонтами, были шерстяными, спруты тоже щеголяли в меховых шубах, а потом полысели… С годами все лысеют, что ж говорить про миллионы лет.

Я изложила свои соображения Петрику, но он не перестал волноваться:

– Ты не сказала, какой именно розовый нужен, а в магазине оказалось огромное количество вариантов! Лососевый, детский, королевский, японский, китайский – а это все оттенки розового!

– Китайский разве не желтый? – удивился Караваев.