В комнату вошёл гоблин Зашек, ведя за собой цирюльника. Гоблин удовлетворённо поцокал языком, обходя меня кругом и рассматривая экипировку. Затем поинтересовался, доволен ли я сам сшитой для меня одеждой. Я указал на герб на своей груди:

— Это герб известного дворянского рода, к которому я не отношусь. Придётся отпороть рисунок или закрыть его чем-нибудь.

Ушастый гоблин от удивления раскрыл огромные глаза:

— Господин рыцарь, этот герб изображён на вашем щите и на старой побитой кирасе! Именно с них мы со всей старательностью перерисовывали герб!

Я вынужден был признаться, что действительно раньше служил герцогскому роду Кафиштенов, и потому на моей старой экипировке сохранился их герб. Но тут же добавил, что уже год как я — вольный рыцарь, предоставленный сам по себе и не имеющий отношения к старым сюзеренам. Не говорить же первому встречному, что у меня просто не нашлось денег на покупку новых доспехов, а окончательно сцарапать с единственного имеющегося у меня щита слишком качественно вытравленный на нём герб мне так и не удалось.

Гоблин почесал лысую голову, а потом заявил, что вовсе не зазорно рыцарю носить эмблему бывшего сюзерена, если рыцарь не присягал после этого на верность другому благородному роду. Да и вообще свободных рук уже нет перешивать плащ за оставшееся до бала время, так как все девушки-служанки заняты обслуживанием прибывших многочисленных гостей.

Я задумался. Своему последнему нанимателю, скупому и жадному борону Вагаели, в вечной верности я не присягал. Лишь служил у него наёмником, к тому же мои труды так не были оплачены должным образом. Да и красивый новый плащ-нарамник с соколом смотрелся явно лучше моего потрёпанного в походах простого одеяния. Походные одежды хоть и были отстираны-зашиты, но не предназначались для праздничного бала. Поэтому я решительно махнул рукой — хорошо, сойдёт плащ с соколом!

Зашек довольно кивнул и отдал меня в руки цирюльнику. Тот усадил меня на стул, укрыл полотенцем и гладко выбрил щёки и подбородок. Оставил лишь по моей просьбе пока ещё не слишком впечатляющие, но уже вполне заметные подрастающие усы. Причёску делать я отказался, так как волосы ещё не слишком отросли после предыдущей стрижки. Поэтому мастер лишь слегка подравнял кончики волос на загривке и залил меня каким-то ароматно-удушливым лосьоном. Всё, теперь я был готов предстать в приличной благородной компании.

И вот уже в новеньком с иголочки ярко-красном плаще-нарамнике поверх начищенной до блеска кольчуги я стоял справа от расположившихся в высоких креслах Серого Ворона и Каришки. Как мне уже объяснил являющийся распорядителем празднества гоблин Зашек, моё место непосредственно справа от Хозяина и Хозяйки являлось самым почётным из всех возможных. С левой стороны от кресел, похожих на настоящие троны из-за своих высоких резных спинок, стояла Фея в ослепительно-белом длинном платье с глубоким декольте, большим количеством юбок и кружевами на рукавах. Не видел никогда ранее этого платья среди нарядов моей подруги, да и вряд ли такой наряд без потери внешнего вида поместился бы в сумках волшебницы. Видимо, как и мой костюм, это платье сшили непосредственно перед праздником слуги Серого Ворона.

Гости небольшими группами по красной ковровой дорожке подходили к Серому Ворону и поздравляли моего друга с юбилеем, вручали ценные подарки, говорили приветственные слова, после чего присоединялись к остальным в большом зале. Леди Анну я тоже видел в зале — почему-то сестра юбиляра предпочла находиться рядом с многочисленными прибывшими гостями, а не стоять возле кресла своего брата. Леди Анна была в нарядном облегающем изумрудно-зелёном платье, подчёркивающем отменную фигуру девушки и огненно-рыжие волосы красавицы. Сейчас Аня вела беседу с каким-то немолодым уже дворянином, знатным вельможей из Эхиргамской Империи, если я правильно запомнил, как его представил Зашек.