Во внутреннем дворе их ждал черный «ситроен» с шофером. Мистер Воллек указал на автомобиль Анн Мари, Ван дер Вальку и сел в него сам. Оба немца отправились в печальное путешествие на черном «мерседесе».

– Медицинско юридический институт, – скомандовал Воллек.

Их небольшая кавалькада вполне смахивала на похоронную процессию, но водитель полицейский не стал терять времени и погнал по улицам, благо они в этот час почти опустели и потемнели. Штоссель, который был за рулем, не отставал от него, заставляя визжать на поворотах шины «мерседеса».

Самая неприятная часть дела была проведена быстро. Служащий морга, распространявший вокруг себя легкий запах белого вина, изо всех сил старался держаться ровно и уверенно под строгим взглядом мистера Воллека.

– Будете ли вы официально опознавать два тела, найденные вами по указанному здесь адресу? – осведомился он на четком французском в предусмотренной законодательством форме.

– Я узнаю их обоих и официально идентифицирую, – сказал Ван дер Вальк.

– Можете вы, мадам, идентифицировать этого мужчину как Жан Клода Маршала и как вашего мужа?

– Я идентифицирую его по обоим определениям. – Голос Анн Мари отдавал металлом; так же как и голос Воллека, он прозвучал очень громко.

– Можете вы, сэр, идентифицировать эту молодую женщину как фрейлейн Дагмар Швивельбейн?

– Это моя дочь, – спокойно и просто ответил немец.

– Будьте любезны, распишитесь.

Они вернулись в офис. Воллек вытащил несколько документов, сложил их в папку и положил на край стола.

– Копии этих документов, которые понадобятся вам, герр Штоссель, для завершения вашего дела, будут сделаны, как только их подпишет прокурор. Это будет возможно сделать завтра утром. Вы знаете, все служащие в это время уже закончили работу.

Штоссель, не промолвивший ни слова с тех пор, как приехал, кивнул с легкой улыбкой.

– Еще одна формальность. Герр Швивельбейн, место трагедии было детально осмотрено лейтенантом жандармерии, там была проведена необходимая в таких случаях инспекция, эксперты под моим наблюдением сделали несколько анализов. Результаты их были тщательно проверены. Ваша дочь самоубийства не совершала. В нее стреляли, она умерла мгновенно и безболезненно в тот момент, когда она была счастлива и спокойна. Возможно, она спала. Сразу после этого, насколько мы можем судить, мужчина покончил с собой. – Воллек замолчал, перевел взгляд на Анн Мари и ровно продолжил: – Это самоубийство, я сужу об этом из предыдущего опыта, не было актом отчаяния. Как офицер полиции с большим стажем, я могу сказать, что оно было актом любви. Или даже надежды. Надеюсь, что это хотя бы немного облегчит вашу боль.

«Вот это настоящий честный человек», – подумал Ван дер Вальк. Он тоже не спускал глаз с Анн Мари, но она не шелохнулась, не моргнула и не произнесла ни слова.

– Благодарю вас, – произнес немец с достоинством, отпечатавшимся как на его лице, так и в его голосе. Секунду помедлив, он снова заговорил: – Если я правильно понял, мистер Воллек, они были в постели вместе?

Кивок.

– Они занимались любовью, когда он выстрелил в нее?

– Да, – без запинки ответил Воллек.

– Вы думаете, он любил ее?

Воллек бросил быстрый взгляд на Ван дер Валька:

– В этом нет ни малейшего сомнения.

– Нет ни малейшего сомнения и в том, что она тоже любила его, – с каким то странным спокойствием произнес немец.