- О чем нам болтать.

Он, наконец, поднял голову. Окликнувший - низкорослый, лысеющий, черноглазый, произвел на него благоприятное впечатление. Подумав с минуту, Гарри подсел к нему на лавку.

- Меня Ашотом зовут. А тебя?

- Гарри.

- Это хорошо,  Гарри. А то тут все друг для друга “братья”. А какой мне кореец или мекс брат? Значит, говоришь, первый день ты здесь.

- Не говорил пока, вроде. Ну первый.

- Чего от работы отлыниваешь?

- А это откуда тебе известно?

- Ясное дело, по браслету.

Только сейчас Гарри заметил, что у его нового знакомого браслет был красного цвета.

- Я не собираюсь здесь задерживаться.

- А ты думаешь, мы собирались?  Ты горяченький еще. Не врубаешься. Месяца два-три-четыре, как пить дать, продержат. Так что готовь себя к этой мысли заранее.

- Врешь! - вскинулся Гарри.

- Хотел бы. Так что, мой тебе совет, соглашайся на какую-нибудь работу.

- Это еще зачем?

- Чудак-человек. Льготы иметь будешь. Неработающий в день гуляет 1 час, работающий - 2. Неработающему разрешается одно свидание в неделю, работающему - два. Завтрак у нас не в 5.30, а в 8.30. Разница есть? У нас в бараке два телевизора - цветных, с огромным экраном. А у вас ни одного.

- И много работать надо?

- Да ерунда. Часа 4 в день. Работа не сложная, и время быстрее бежит. Тебя с аэропорта сняли?

- Ага.

- Нелегал, что ли?

- Легал я, легал. Всех их легал! - окрысился Гарри.

- Ишь, шебуршистый какой. Ничего. Обломаешься.

- А сам-то чего здесь?

- Да кинули меня. Липовую визу гады подсунули. Все продал в Ереване, сел в самолет с вещичками и, радостный, мотнул в Америку. И вот. Третий месяц уже в этом лагере кукую. Жду, когда депортируют. А там уже ни кола, ни двора. Кста- ти, знаешь, во сколько обходится Штатам депортация одного нелегала? Не пове- ришь. От 10 до 15 тысяч баксов.

- Иди ты! - и впрямь не поверил Гарри. - Не может быть!

- Может, азиз джан, может. Отправляют они нашего брата с сопровождаю- щим до места назначения, чтоб наверняка было. И обязательно первым классом. Не от большого уважения, разумеется, а потому что вынуждены изолировать его от основных пассажиров. Узнают, что с ними летит заключенный - а его иногда везут в наручниках - никто этим рейсом не полетит.Так что, брат, если они нас из страны выпрут, мы им напоследок хоть чем-то да насолим.

- Пусть только попробуют, - огрызнулся Гарри.- Я им такой международ- ный скандал устрою.

- Нет, вот объясни ты мне, чего они с нами месяцами цацкаются, чего рези- ну тянут? - распалился словоохотливый земляк, колоритно жестикулируя.- С математикой у тебя как? Давай посчитаем. Содержание одного человека в этом лагере стоит им 100 баксов в день! Теперь прикинь, сколько за месяц на одного набегает. 3000 баксов! Дали б они мне такую зарплату на воле, я б на них с утра до ночи батрачил, да еще и спасибо сказал. Цирк! А нас тут не меньше 600 голов будет. Ничего сумма получается? Определенно эти американцы хохмачи. А может им  деньги девать некуда, а? Постельное белье и униформу нам два раза в неделю меняют. Нательное - ежедневно! На неделю каждому выдают семь пар трусов, семь маек, семь пар носков и теплое белье на ночь. Да такого сервиса от родной жены не дождешься. А видал, какого качества это белье? Тончайший хлопок! Коробками прямо из Индии получают. Сам распаковывал.

Рассеянно глядя на сотоварища по несчастью и что-то про себя прикиды- вая, Гарри сказал:

- Пожалуй, я к твоему совету прислушаюсь. Пока суд да дело, может и сог- лашусь поработать. С меня не убудет.

- Ну. А я что говорю.

- Коли так, дай еще один совет - куда проситься.        

- Самое теплое и сытое местечко, конечно, кухня. Но попасть туда практи- чески невозможно.