- Dave, darling! Ты же знаешь, что на готовку у меня нет времени. Да и охоты тоже. - Просушив полотенцем подмышки, она обвила руками его шею. - Сколько бы ты не злился, ну не получится из меня домашней хозяйки. Разве тебе плохо со мной? Скажи. Разве я плоха для тебя как женщина?

- Нет, счастье мое. Ты лучшая женщина в мире.

- Ну тогда, раз мы все равно проспали, давай задержимся еще на двадцать минут.

- Не могу, Пегги.

- Почему не можешь? - ластясь к нему, настаивала она. - Ты ведь теперь сам себе босс.

- Заказчик ждать будет.

- Значит, пусть ждет. Не ждет только Жизнь. - Она отняла у него бритву и, бросив ее на туалетный стол, увлекла Давида назад, в спальню.

Когда все хлопоты по обустройству дома были, наконец, завершены, Лана решила устроить новоселие, пригласив несколько знакомых пар. Застолье это она затевала, в первую очередь, из-за Натель, считая, что давно перед ней в долгу за ее теплое гостеприимство. Но уже заранее испытывала чувство неловкости от того, что их скромный дом являл собой слишком разительный контраст с условиями жизни четы Гофманов. Собственно, она почти не сомневалась, что Натель подняла бы ее за такие мысли насмех, зато ее супруг... В конце концов, убедив себя, что комплексоваться по такому ничтожному поводу недостойно ее, Лана взялась за телефон.

Натель с радостью откликнулась на ее приглашение, сказав, что немедленно отменит все прочие планы и что они готовы нанести им визит в любое, названное Ланой время.

В день приема гостей девочки в четыре руки помогали матери, вылизав и прибрав весь дом, красиво накрыли стол и в последний момент убежали к себе прихорашиваться. Анна с Сергеем пришли первыми. Обследовали все закаулки двора и дома, наперебой расхваливая их выбор. Анна не спрашивала, чем помочь. Окинув по-хозяйски стол, она тотчас подметила упущение.

- Где у вас хлеб, Светлана? Не возражаете, если я займусь этим?

Супруги Гофманы явились с опозданием на 40 минут, когда все остальные гости уже были в сборе. Виталий вручил хозяйке красивый подарочный пакет с бутылкой дорогой текиллы и двухэтажной коробкой конфет фирмы See’s candies, на которую Лана лишь издали поглядывала в Молле. Одеты они были просто, но качество каждой детали туалета говорило само за себя. Виталий оценивающим взглядом обежал помещение и снисходительно отметил:

- Очень симпатично.

- Доброе, уютное гнездышко, - вставила Натель.- У вас совершенно потрясающие лиственницы на подъезде. Мне даже завидно стало.

- Натель, ты как всегда ужасно мила, - улыбнулась Лана, внутренне расслабившись. - Девочки! Идите, познакомьтесь с нашими гостями! - позвала она дочерей.

Сестры, будто только того и ждавшие, тотчас появились на пороге гостиной, нарядно одетые и тщательно причесанные.

- Это наша старшая дочь, Инга, - представила Лана. - А это младшая, Виктория.

- Очаровательные создания.- С покровительственной доброжелательностью Натель окинула взглядом невысокую, ладную фигурку Инги, ее круглую, розовощекую мордашку и звездочками сиявшие глаза. Переведя взгляд на Вику, гостья, словно борзая на охоте, сделала стойку, некоторое время с крайней заинтересованностью разглядывала ее и, протянув руку, как равная равной, с улыбкой сказала: - Здравствуй, молодая леди.

Смущаясь, Вика подала свою руку. От их соприкосновения по ее телу будто прошел электрический ток. Она вздрогнула. Ее расширившиеся зрачки застыли. Губы Натель продолжали шевелиться, но Вика перестала воспринимать слова. Она видела перед собой только лицо Натель. Холодная, как кусок льда, тревога возник- ла где-то внутри. Лицо гостьи, словно отделившись от тела, наплывало на нее - все ближе...ближе... Уже можно было различить не только морщинки, но и поры на коже. И вдруг - бац - деформируясь, лицо начало темнеть и съеживаться.