Мусор остался, его даже стало больше. Человека не было. Человек уже никогда не встанет здесь. Он вытер мне кровь с лица, он вытащил меня из пьяного месилова, где упавшего обычно затаптывают до полусмерти. И если последовательность событий в этом мире действительно определяется хитрой теткой по кличке Судьба, то ее надлежало привлечь к уголовной ответственности за преступные действия, совершенные с особым цинизмом – Зачем сводить вместе двоих людей при обстоятельствах, которые заставляют проникнуться друг к другу доверием, а потом убивать одного из них, обрекая другого на муки от сознания неоплаченного долга?

Хороший вопрос. Из тех, ответа на который ждать не приходится. Все самые важные ответы добываются собственным потом и кровью. Иногда крови бывает слишком много. Любопытство в таких случаях становится разновидностью самоубийства.

Ну и черт с ним. На улице было слишком прохладно, и я вернулся в бар.

По моим расчетам, Рафик уже должен был вернуться из сортира. Или где еще он там прятался?

Конечно, проще было подкараулить его у писсуара и двинуть зажатыми в кулак монетами по затылку. Не слишком сильно, чтобы обладатель зеленого пиджака не вырубился, а был в состоянии поддерживать беседу. С другой стороны, если Рафик окажется слишком крепким, да еще и позовет на подмогу корешей, то меня просто размажут по стенке.

Окон в здешнем туалете не было. А при разговоре за столиком у меня всегда будет путь к отступлению. Вопрос лишь в том, на какой секунде разговора мне этот путь Срочно понадобится.

Рафик сидел ко мне спиной, а двое его приятелей в лицо меня не знали, Я сел рядом с Рафиком, и их лица изменились.

– Сидим спокойно и не дергаемся, – провозгласил я программу сегодняшнего вечера. – Потому что пальцы Рафика в надежных руках, и эти пальцы будут немедленно переломаны, если кто‑то из вас попробует встать. – Для пущей убедительности я чуть ужесточил хватку, что немедленно отразилось на лице Рафика.

– Сука! – плачущим голосом пожаловался Рафик. – Надо было тебя вчера убить…

– Поздно, – сказал я. – Сегодня этот номер уже не пройдет.

– Не, ну мы, конечно, посидим, – сказал один из Рафиковых приятелей, обменявшись взглядом с друзьями. – Мы посмотрим, что ты за крутой парень.

Посмотрим, что из этого выйдет. Ты тоже не дергайся. Потому как мы тебе не только пальчики переломаем, мы тебе башку оторвем.

– Вот и договорились, – кивнул я. – Рафик, дорогой, – обратился я к соседу. – Где твой приятель Гоша?

– Где‑где! – фыркнул Рафик. – Дома, где же еще!

Клешню свою в гипсе нянчит… Ему же вчера тут крепко вломили. Тот мужик в пальто. С которым вы потом слиняли. Так что, парень, – Рафик даже улыбнулся, – ты пока гуляй, выпендривайся… Но как Гоша залечит клешню, ты лучше спрячься получше и носа не показывай. Потому как Гоша тебе точно голову оторвет и будет ею в футбол играть! Настроение у него вчера было как раз такое…

– Этот хмырь что‑то не поделил с Гошей? – уточнил второй приятель Рафика, глянув на меня холодными серыми глазами.

– У меня нет никаких дел с вашим Гошей, – ответил я, не желая оправдываться, но желая объясниться. – Я ему просто не понравился.

– За это он обычно убивает, – сказал приятель Рафика. – Так что ты лучше сматывайся. И начинай это делать прямо сейчас. Въехал?

Я вздохнул. Что утомляет в общении с людьми этого круга, так это их непреходящее желание тебя запугать. Просто мания какая‑то. А поскольку общаться с такими типами мне приходилось частенько, то в результате сам собой выработался иммунитет. Я реагировал не на их страшные слова, а непосредственно на телодвижения.