— Цыц ты. Еще разбудишь своих грязных мужиков. Мысленно отвечай. Знаешь такое? Это мозгом делают, тем самым, с которым у тебя, коза, проблемы всегда были. Усекла?

«Хорошо, — отвечаю я мысленно, то бишь мозгом, которого у меня как бы и нет. — Я внимательно тебя слушаю. Говори и дай мне поспать».

— Во-первых, зачем ты сняла мои амулеты, дубина? Кто тебе разрешал?

Блин! Я их действительно сняла вместе со старой одеждой. Да, согласна, это прокол.

«Извини, так получилось. Случайно».

Сяомэй гневно цыкает зубом и прожигает мне переносицу взглядом, способным пробурить бетонную стену.

— Какая же ты безмозглая… Ладно, поехали дальше. Значит, во-вторых и в-главных, твоя задача достойно похоронить дядю. Соблюсти все традиции от и до. И тут же… Запомни, дырявая голова, не на следующее утро, не через пару деньков, а сразу же, немедленно провести ритуал избрания главы клана.

«А иначе что случится?»

— Пусть тебя это не колышет. Я сказал — делай и не рассуждай.

«Ишь, раскомандовался. Мы не в армии, Сяомэй, — огрызаюсь я. — Объясни нормально, отчего такая спешка и что такого ужасного мне грозит. Братва не поймет, если я начну торопиться».

— Тьфу на тебя, паршивка! Сто раз тебе говорил, что духовные сущности не могут напрямую вмешиваться в жизнь людей. Я не могу раскрыть тебе карты. Это запрещено. Точка.

«А Чэнь смог!» — напоминаю я обиженно.

— Твой Чэнь заплатил за это удачным перерождением, между прочим. Очень уж хотел сыновей защитить. И то, если бы не я…

«Так-так, продолжай…»

— Я, к твоему сведению, согласился подпустить его к тебе только в обмен на обещание предупредить об грозящей опасности. Чтобы ты, срань мелкая, ушки на макушке держала, вот зачем. А не затем, чтобы разбрасывалась моими драгоценными амулетами.

«Торгаш паршивый!»

— У тебя научился. Так ты всё поняла? Хоронишь дядю, становишься Мастером Горы и дальше живешь преспокойно.

Я ничего мысленно не спрашиваю, но меня терзают сомнения, причем такие смутные, что по спине мурашки бегут. Не люблю я страшные мистические тайны, а это как раз она самая и есть.

— Хорошо, — сдается Сяомэй. — Даю прозрачный намек: Мастер Горы не просто красивое прозвище лидера клана, придуманное для понта бандитского, это еще и весомый титул в мистическом плане. Сила, если угодно. Или броня. Для тебя — и то, и другое.

На идеальном лице у ками появляется мечтательное выражение: шелковые ресницы трепещут, в глубине черных глаз таится алмазный блеск, маленькие губы тронула легкая, как лепесток жасмина, улыбка. Сяомэй, определенно, задумал феерическую гнусь.

— Втяни свои убогие мыслишки обратно в жопу, засранка, — напевно, словно мантру, молвит ками, не размыкая век. — Дай мне хотя бы помечтать о могуществе и власти, которых с тобой, такой конченой идиоткой, мне не видать, как своих ушей.

— Да мечтай сколько влезет, только слезь с меня! — взрываюсь я.

В спальню тут же врывается Мелкий с пистолетом. Естественно, никто он, кроме меня, безмятежно лежащей под одеялом, не видит.

— Извини, приснилось что-то, — успокаивающе бормочу я и переворачиваюсь на бок, а заодно даю пинка развалившему рядом Сяомэю. Жаль, через одеяло не попала туда, куда очень хотела бы попасть. Ну и ладно, в следующий раз попаду обязательно.

— Вот сучка, — почти ласково ворчит напоследок ками и нахально растворяется в лунном свете, оставляя после себя розоватый дымок. А в спальне еще долго пахнет жасмином и немного лотосом.