|
Невзначай Мегрэ остановился перед бело-синей железной вывеской "Танцы". По стене рядом с дверью карабкались вьющиеся растения, оживляя общий вид заведения. После слепящей улицы внутри казалось темно и прохладно; в отсветах солнечных лучей драгоценными камнями сверкали металлические инкрустации пианолы. В зальце стояло несколько столиков, скамьи, а перед ними свободное пространство. Одну стену прикрывал старый задник, должно быть некогда попавший сюда из театра. - Кто там? - раздался голос с верхней площадки лестницы. - Человек. Сверху спустилась женщина в шлепанцах и халате. - А, это вы. Как и весь Шарантон, она уже знала Мегрэ в лицо. Когда-то она была хороша собой, потом от сидячей жизни в этой теплице раздобрела и опустилась, но даже непрезентабельный наряд не мог скрыть ее былой привлекательности. - Хотите чего-нибудь выпить? - Налейте-ка нам обоим по аперитиву. Себе женщина налила горечавки. У нее была привычка ставить на стол сдвинутые локти, так что стиснутые груди чуть ли не до половины вылезали из халатика. - Я так и думала, что вы зайдете. Ваше здоровье! Она была спокойна: появление полиции ее не пугало. - Это правда то, что тут рассказывают? - О чем? - невинным тоном спросил Мегрэ. - О Бебере. Ладно! Я и так говорю много лишнего. Тем хуже. Кстати, все равно никто ничего толком не знает. Говорят, это старик Гассен... - Ранил Дюкро? - Во всяком случае, он рассказывает об этом так, словно все знает. Еще стаканчик? - А Дюкро? - Что? - Он вчера не появлялся? - Он часто заходит посидеть со мной. Мы ведь старые приятели, хоть он и разбогател. Не загордился. Садится вот тут, где вы сейчас. Тянем по стаканчику. Иногда он просит сунуть в пианолу монетку - музыки хочет. - Вчера он заходил? - Да. Танцы у меня бывают по субботам и воскресеньям, ну иногда еще в понедельник. В другие дни я тоже не закрываюсь, да это только так, по привычке, все равно коротаю время в одиночестве. Пока был жив муж, все было иначе, тогда мы держали ресторанчик. - Куда он ушел? - О чем вы! Позвольте вам сказать, тут вы заблуждаетесь. Я его хорошо знаю: ему случалось приласкать меня, еще когда у него был всего один плохонький буксиришка. И никогда, уж не знаю - почему, он даже не попытался пойти дальше. Но как-никак, а привычка!.. Вы сами знаете, не хуже моего, что это такое, но вчера он был совсем расстроенный... - Пил? - Два, может, три стаканчика. Да ведь ему это все равно что ничего. Он мне сказал: "Знала б ты, Марта, как мне осточертели все эти придурки. Уж лучше всю ночь по бардакам шляться. Как подумаю, что они там творят над малышом..." На этот раз, услышав уже знакомое "придурки", Мегрэ не улыбнулся. Обвел взглядом убогое убранство, столики, скамьи, задник, потом посмотрел на женщину, которая мелкими глотками допивала аперитив. - Не припомните, в котором часу он ушел? - Вроде бы в полночь. А может, и раньше. Вы только представьте себе, какое это несчастье иметь столько денег и не быть счастливым! И опять Мегрэ не улыбнулся. |
