|
– В сотый раз тебе повторяю – это подарки! Не можем же мы явиться домой с пустыми ру-ками! Какие мы тогда путешественники? – Ладно, ладно. Только имей в виду: или южноамериканские маски, или еще шесть пар ту-фель. И то и другое не поместится. Ой, умник. Пошутил – обхохочешься. – Люк, ну хватит уже издеваться, – почти всерьез обижаюсь я. – Я теперь совсем другая. Мог бы и заметить. – Верю. – Люк берет мою кредитку, внимательно ее разглядывает и отдает обратно. – У те-бя там все равно фунтов двести осталось. – А ты откуда знаешь? – мгновенно свирепею я. – Это моя личная кредитка! – Тогда не прячь банковские выписки под нашим общим матрасом. Горничная, которая убирала наш номер на Шри-Ланке, нашла их и отдала мне. – Он целует меня и берет портфель. – Приятной прогулки! Дверь за ним закрывается, а я никак не могу опомниться. Откуда он узнал? А я еще как раз сегодня собиралась купить ему подарок! Давным- давно, когда мы только познакомились, у Люка был шикарный кожаный итальянский ремень. Люк его просто обожал – пока однажды не забыл в ванной. Там на ремень и попал горячий воск для эпиляции. Но я же не нарочно. Так я и объяснила: когда воск жжется, как-то не задумываешься, чем его удобнее соскрести. Что под руку попало, тем и соскребла. Ну, в общем, я сегодня собиралась купить ему другой ремень. Такой чисто символический подарок к окончанию нашего свадебного путешествия. Хотя подарков Люк не заслужил – шпио-нит за мной, выписки с моих счетов изучает. Нахальство! Разве я читаю его личные письма? По правде говоря, читаю. Иногда очень даже интересные попадаются! Но дело не в этом… О боже. Я застываю, пораженная страшной догадкой. Значит, Люк видел, сколько денег я потратила в Гонконге в тот день, когда он уехал на фондовую биржу? Ужас. И промолчал. Ладно, так и быть, получит он свой подарок. Допиваю капуччино. Ничего, еще посмотрим, кто посмеется последним. А это буду я. Он думает, что умнее всех? Ха, а у меня есть гениальный тайный план. Через полчаса спускаюсь в вестибюль. На мне черные брючки в обтяжку (не капри, конеч-но, но вроде того), полосатая футболка и элегантный шарфик на шее. Европейский стиль. Реши-тельно направляюсь к обменному пункту и широко улыбаюсь кассирше. – Чао! – весело начинаю я. – Э-э… И замолкаю. Не нравится мне это. А я думала, если с разбегу поздороваюсь и энергично замахаю рука-ми, итальянские слова так и посыплются с языка. – Я хотела бы обменять деньги на евро, – перехожу я на родной английский. – Пожалуйста, – улыбается она мне. – А какую валюту? – Валюты, – поправляю я и торжествующе выкладываю PIS сумки пригоршню разномаст-ных банкнот. – Рупии, дирхемы, ринггиты… – Вывалив ворох купюр на прилавок, снова лезу в сумочку. – Кенийские доллары и… – недоуменно гляжу на розовую бумажку: никак не вспомню, откуда же эта денежка, – и вот эту тоже. Просто удивительно, сколько денег я все время носила с собой и даже не вспоминала про них. К примеру, в пакете с банными принадлежностями у меня обнаружилась куча рупий, а в книжке вместо закладки – несколько эфиопских быров. Ну и на дне сумки скопилось много раз-ных монет и купюр. А знаете, что самое приятное? Что эти деньги дармовые! Просто они есть у нас – и все. С восторгом наблюдаю, как кассирша раскладывает мои денежки по стопочкам. – У вас тут семнадцать разных валют, – наконец удивленно констатирует она. – Мы много путешествовали, – поясняю я. |
