23 мая, день

Блейд подвел итог, довольно неутешительный: кроме весьма туманной гипотезы о связи похищенного плутония с одним из тайных обществ, у него ничего не было. Впрочем, полный непрофессионализм операции подсказывал, что тут замешаны скорее преступные, чем политические силы. Можно было попытаться задействовать свои связи среди местных мафиози.

Никакой более мудрой мысли ему в голову не приходило, и поэтому он потянулся к телефону.

– Я хотел бы назначить встречу Цветку Жасмина – сегодня, в восемь. – На другом конце провода утвердительно икнули.

Внешне этот диалог напоминал заказ девочки в одном из сингапурских борделей. Если не считать того, что под именем Цветка Жасмина скрывалась дочь одного из самых влиятельных главарей восточно‑азиатских «триад».

23 мая, вечер

Он поднимался по скрипучей лестнице, от всей души проклиная навязчивый сервис «мадам», вызвавшейся проводить его до нужной комнаты. Почти наверняка эта туша служила у кого‑то информатором; к тому же, один вид этого грузного потного тела, периодически наваливающегося на него отбивал у разведчика всякую потенцию. К счастью, на одной из лестничных площадок «мадам» сцепилась с рассерженным клиентом и вышла из игры. Пользуясь общей суматохой, Блейд проскользнул рядом с шаткими перилами и, наконец, оказался в относительной безопасности.

Нужная ему дверь оказалась незаперта. Он вошел; Мари Вонг сидела на кровати, скрестив стройные ножки в красных бриджах. Насколько Ричард мог разглядеть в полумраке, на ней была того же оттенка красная блузка, копну смоляно‑черных волос удерживал металлический обруч. С момента их последней встречи она стала совсем взрослой, и наивно‑детское выражение миловидного лица – то, что так привлекало в ней Блейда раньше – исчезло. Но притягательности ее это не убавило, скорее даже наоборот. Черты ее заострились, стали более суровыми – теперь перед ним была двадцатилетняя женщина, готовая, не склоняя головы, встретить любое испытание.

Она поднялась, медленно, по‑кошачьи потянулась, потом подошла к двери, повесила что‑то на ручку с внешней стороны и повернула ключ в замке.

– Теперь нам не помешают…

Голос ее тоже стал ниже, бархатистей, однако в нем промелькнули нотки усталости. Она сбросила сандалии, опять устраиваясь на кровати.

– Чего стоишь… Садись…

– Блейд поискал глазами, куда бы сесть, но не нашел ничего лучшего, как взгромоздиться на кровать рядом с ней; пружины дряхлого ложа жалобно скрипнули. Прикоснувшись к девушке, он почувствовал, как ее мышцы напряглись под тонкой тканью; спустя секунду она расслабилась.

– У тебя что‑то есть ко мне? Какое‑то дело?

– При встрече с тобой все дела отходят на второй план…

Она тяжело вздохнула:

– Не надо, а?.. Если бы что‑то не стряслось, я бы тебя еще два года не видела. Так что случилось?

– Я должен встретиться с твоим отцом.

– Ты уверен, что повод достаточно серьезный? Его сейчас нет в Сингапуре, и я не знаю, когда он сможет повидаться с тобой, – она сделала паузу. – Я чем‑нибудь могу помочь?

– Боюсь, это не спасет меня от встречи с твоим отцом. И дело действительно срочное.

– Ты полагаешь, оно такое важное, что я не должна знать о нем?

– Извини, но это – не мой секрет…

– Тогда я позвоню через пару дней. Возможно, я буду знать что‑либо точнее о планах отца. Но мне кажется, что ты все равно мне об этом расскажешь… и скоро! Больше тебе нечего добавить?

– В общем‑то, да…

– Конфуций сказал: краткость идет под руку с мудростью.