|
- Я уже слышал об этом, - сказал Андре-Луи. - Ты говоришь таким тоном, словно не находишь в этом ничего удивительного, - упрекнул его друг. - Я не способен удивляться зверским поступкам, совершенным зверем. А то, что де Латур д'Азир - зверь, известно всем. Со стороны Маби было весьма глупо воровать у него фазанов. Уж лучше бы воровал у кого-нибудь другого. - И это все, что ты можешь сказать? - А что еще? Надеюсь, у меня достаточно практический склад ума. - Что еще? Вот это я намерен высказать твоему крестному, господину де Керкадью. Я обращусь к нему за правосудием. - Против маркиза де Латур д'Азира? - поднял брови Андре-Луи. - А почему бы и нет? - Мой дорогой наивный Филипп, волки не пожирают волков. - Ты несправедлив к своему крестному. Он человек туманный. - Изволь. Я не спорю. Но дело здесь не в гуманности, а в законах об охоте. Господин де Вильморен в раздражении воздел длинные руки к небу. Он был высокий, стройный молодой человек) годом-двумя младше Андре-Луи. Как и подобает семинаристу, на нем было скромное черное платье с белыми манжетами и воротником и черные туфли с серебряными пряжками. Его каштановые, незнакомые с пудрой волосы были аккуратно перевязаны лентой. - Ты говоришь, как законник. - Естественно. И значит, не стоит попусту тратить на меня гнев. Лучше скажи, чего ты от меня хочешь. - Я хочу, чтобы ты пошел со мной к господину де Керкадью и употребил все свое влияние, чтобы добиться правосудия. Или я прошу слишком многого? - Мой милый Филипп, цель моего существования - служить тебе. Предупреждаю, твой рыцарский порыв ни к чему не приведет. Однако позволь мне позавтракать, и я в твоем распоряжении. Господин де Вильморен опустился в просторное высокое кресло у опрятного очага, в котором пылали сосновые поленья, и, ожидая, когда его друг кончит завтракать, рассказал ему о последних событиях в Рене. Молодой, пылкий, охваченный энтузиазмом и вдохновленный утопическими идеалами, он страстно обличал возмутительную позицию, занятую привилегированными классами. Будучи доверенным лицом дворянина и принимая участие в обсуждении вопросов, волнующих дворянство, Андре-Луи прекрасно знал настроения и чувства этого сословия и потому в рассказе Филиппа не услышал ничего нового. Явное нежелание друга разделить его негодование возмутило господина де Вильморена. - Разве ты не понимаешь, что это значит? - вскричал он. - Оказывая неповиновение королю, дворянство подрывает основание трона. Неужели они не сознают что от трона зависит само их существование и если он падет, то погребет под собой тех, кто к нему ближе всего? Неужели они не видят этого? - Очевидно, нет. |
