|
- Ну, знаете ли! - воскликнул он и несколько спокойнее, но с явной угрозой добавил: - Ваша дерзость, любезный, переходит всякие границы. - Уверяю вас, сударь, я далек от намерения дерзить вам. Я адвокат, выступающий по делу - делу господина де Вильморена. Сюда я пришел с единственной целью - искать правосудия в связи с его убийством. - Но вы сами сказали, что это была дуэль! - вскричал прокурор. - Я сказал, что убийству придали видимость дуэли. Здесь есть некоторая разница, что я и докажу вам, если вы соблаговолите выслушать меня. - Ну что ж, если вам не жалко времени, - ответил ироничный господии де Ледигьер; за время пребывания во Дворце Правосудия ему не доводилось принимать ни одного посетителя, чье поведение хотя бы отдаленно напоминало поведение молодого адвоката из Гаврийяка. Андре-Луи понял предложение де Лсдигьера в буквальном смысле. - Благодарю вас, сударь, - важно ответил он и приступил к изложению своих доводов. - Легко доказать, что господин де Вильморен никогда в жизни не занимался фехтованием, и общеизвестно, что в искусстве владения шпагой господин де Латур д'Азир не имеет равных. Можно ли, сударь, поединок, в котором только один из противников вооружен, назвать дуэлью? Учитывая степень владения оружием соответствующими сторонами, предложенное мною сравнение не только допустимо, но и напрашивается само собой. - Против любой дуэли можно выдвинуть этот несостоятельный аргумент. - Но не всегда с той степенью оправданности, как в настоящем деле. По крайней мере, в одном случае этот аргумент имел решающее значение. - Решающее? И когда же? - Десять лет назад, в Дофине. Я имею в виду дело господина де Жевра, навязавшего дуэль господину де Ларош Жанину и убившего его. Де Жанин был членом влиятельного семейства: его родственники приложили все усилия и добились правосудия. Они выдвинули аргументы, аналогичные тем, что выдвигаются против де Латур д'Азира. Вы, конечно, помните, что судьи признали факт умышленной провокации со стороны господина де Жевра, признали его виновным в преднамеренном убийстве; и он был повешен. Господин де Ледигьер вновь воспылал гневом. - Черт возьми! - бушевал он. - У вас хватает бесстыдства предлагать повесить господина де Латур д'Азира?! - А почему бы и нет, сударь? Если существует закон, имеется прецедент - о чем я имел честь напомнить вам - и если можно без труда установить соответствие всех приведенных мною фактов истине? - Вы спрашиваете - почему? И вы смеете задавать мне подобный вопрос? - Смею, сударь. Можете вы ответить на него? Если нет, сударь, мне придется заключить, что машину правосудия могут привести в действие только могущественные семейства, вроде Ларош Жанинов, а, для людей скромных и незаметных, как бы по-варварски ни обошелся с ними знатный сеньор, она и с места не стронется. |
