— Прекрасно! Так вот, ребятки — это мои часы. Других у меня СВОИХ нет. Так что, принимайте выигрыш и носите с гордостью, победители!

Мне в ладошку легли потрепанные жизнью железные часики на коричневом ремешке. Кажется, даже не из натуральной кожи, так, резина какая-то.

В тишине каюты громом разразился заливистый смех моего телохранителя, а затем и дядюшка присоединился. Я уставилась на Ратмира, он с кислым выражением лица рассматривал мою обновку.

— Ну что, дать тебе поносить мои новые часы? Или со старыми пока походишь?

— Да что ж я совсем без совести, что ли, тебе дядюшка первый подарок в жизни сделал, а я отнимать буду? Носи сама, заслужила!

Новый взрыв хохота.

— Что ж, почему бы и нет? Оставлю их себе, будут служить мне напоминанием о честности и щедрости драконов. Спасибо вам, тэр Дарос. Ратик, помоги застегнуть, пожалуйста.

Дядюшка смеяться прекратил и злобно посмотрел на оседающего на пол в приступе истерики наемника.

— Это был честный спор! Я не виноват, что оказался хитрее вас!

— Конечно, вы во всем правы, — Ратмир демонстративно застегивал часы на моем левом запястье. — Всё равно золотые часы ей не подошли бы. Вот представьте, выйдет она на пристань острова: блузка мятая, юбка дешевая, волосы, как у оборванки, в разные стороны торчат. Рюкзачок опять-таки ее босяцкий. И тут часы на груди золотые висят. Смех да и только. Пусть так ходит, она же всего лишь дочь главного претендента на трон Назира.

Я сделала несчастное тупенькое личико и, взглянув на побелевшего Дароса, тихо залепетала:

— А хлебушка дадите мне, дяденька? Говорят, драконы своих деток не бросают, а я уже два дня почитай не ела.

Всё, добили мужика. С криком: "Да идите вы все…", — он выбежал из каюты и с треском захлопнул за собой дверь.

Муж мой сидел на полу и бился в конвульсиях. Что-то развеселился он, как я погляжу, а не пора ли нам лекаря вызывать?

— Может у него рассудок на фоне стресса помутился? — друг, как всегда, мыслями со мной был солидарен. — Он плачет или смеется?

— Не знаю, — я поднялась с постели, и торопливо приблизилась к наемнику. — Ты как, Ранагарчик? Может, принести тебе чего?

— Яду… — сквозь затихающие волны смеха проговорил наемник.

— Тебе быстродействующего, или так, чтобы успел опомниться и принять противоядие?

— У, за что мне это, Боги?! Чем я вас так прогневил?! Уйдите с дороги, спиногрызы! — дроу подскочил на ноги и помчался следом за дядюшкой. Мы с Ратиком едва успели убраться с его пути, а то прибил бы и не заметил.

Снова хлопнула дверь. Я огорченно вздохнула и поплелась в постель.

— Не расстраивайся, малая, это он не со зла ерунду всякую мелит.

— Ага, как же, ты еще скажи, что так он свою любовь ко мне скрыть пытается, — я снова горько вздохнула и натянула одеяло до самого носа. — Он чуть не погиб по моей вине. Теперь вообще хорошего отношения не дождусь. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

Пружины у кровати жалобно скрипнули под весом нового тела. Руки друга потрепали остатки моих волос и приподняли одеяло, чтобы увидеть самое несчастное в мире лицо. Ратик заговорщицки подмигнул мне и очень серьезным тоном сообщил:

— Не знаю, как там насчет любви и прочих глупостей, но вернулся он очень странным. Проснулся и сразу на нас с Даросом накинулся. Меня за грудки тряс, требовал информации: давно ли спишь, ровно ли дышишь, сколько царапин прибавилось… А у самого глаза бешеные, волосы дыбом… Я чуть Богам душу не отдал, пока понял, чего он хочет вообще.

— Не отвлекайся, дальше что было?

— Ну, дальше ты застонала, и он как давай тебя тормошить, чтобы проснулась.