-  К-камень! - продолжат призывно голосить Даррен. - Камень у него дает т-только общую составляющую... Н-никакого специфического сигнала! Это - подделка!

    -  Это - подделка?! - свирепо загудел Шишел, выставляя вперед растопыренную ладонь. - Это?!

    И он дернул Перстень, совершенно забыв о том, чем до сих пор кончались для него такие попытки.

    И Кольцо послушно соскочило с его пальца. Все остолбенели.

    И тогда в наступившей звенящей тишине стал слышен ни на что не похожий кудахчущий звук.

    Шишел ошалело повернулся к его источнику.

    И вдруг он понял - а вместе с ним поняли и все собравшиеся здесь, на этой дурацкой крыше, что это доцент Самуэль Бирман смеется. Неудержимым, мелким, словно ранний осенний дождик, смехом. Кажется, только сам Бирман не замечал этого до тех пор, пока по его пожелтевшей и горестно сморщенной щеке не поползла, цепляясь за колючки щетины (начавшей брать свое после вчерашнего бритья), прозрачная и наивная слеза. Слезу доцент утер.

    -  Чему вы смеетесь, дьявол вас побери? - остолбенело спросил Лысый Крокодил. - Что вы видите смешного в этой идиотской ситуации?

    Сэм несколько раз беззвучно глотнул воздух и, только вернув себе таким образом способность говорить, начал сбивчиво и сумбурно втолковывать сошедшимся вокруг бестолочам, в чем именно состоит соль приключившегося с ними гносеологического анекдота.

    -  Постарайтесь понять... Это крах... Это крах всего того, на что я потратил половину жизни... Мы... я... Мы просто не в той Вселенной оказались...

    -  У мужика крыша поехала со страху, - решительно умозаключила Нэнси. - Вы с профессором на пару его допекли, Шишел. Он теперь до могилы лыка вязать не будет, бедненький. Обезвредили вы его, как говорится, вот Перстенек-то вас и отпустил... Дело, мол, свое вы сделали, теперь - гуляйте...

    -  Пусть девочка помолчит хоть немного, - попросил Сэм. - Я постараюсь вам все это сейчас объяснить на пальцах, но, право же, это так смешно, словно еврейский анекдот, честное слово... И так же грустно...

    -  Бога ради, давайте по существу, док, - взмолился Гарик. - Нас сейчас бить придут, а вы, ей-богу... дурака валяете..

    -  Слушайте сюда, - наконец взяв себя в руки, начал Сэм. - Вы все более или менее в курсе того, что я хотел получить... Я хотел знать, как устроена пустота... Этим многие занимались... Еще в двадцатом веке - на самой Земле... Но тогда не было выработано нужного математического аппарата. А потом исследования развивались в других направлениях... Общество, так сказать, утратило интерес к этой проблеме. Стали больше средств тратить на теорию подпространственных перемещений, скачков... Потом еще биологи перетянули на себя интерес - когда началась эра Колонизации. Только такие вот чудаки, вроде Самуэля Бирмана, - док сопроводил эти слова жестом, словно впервые представлялся слушателям, - продолжали копаться во всем этом «пепле былых пожаров». Так, между прочим, сам великий Даймлер сказал про эти исследования: «Пепел былых пожаров...»

    Так вот, продолжаю объяснять па пальцах. Квантовая теория времени разработана и заброшена была сравнительно давно. Про кванты пространства разговаривали много, но формализированную теорию разработали только для частных случаев... Мне удалось оба этих направления обобщить. Выдумать, так сказать, единую, самую элементарную частицу пространства-времени. Его квант...

    -  Это здорово, док! - ободрила доцента Бирмана Нэнси, по интонации Сэма догадавшаяся, что в этом месте текст, выдаваемый доцентом, стоит одобрить для общего успокоения нервов.