– Ничего страшного, Шёпот. Просто такая уж у меня дурная привычка.

– Но ты же можешь во сне свалиться со скалы, – продолжал встревоженно поскуливать Шёпот. Он так разволновался, что забежал вперёд и встал перед Грозой, преградив ей путь.

Она с трудом подавила острое желание схватить его клыками за шкирку и отшвырнуть прочь. Сдержавшись, Гроза только скрипнула зубами.

– Я же сказала – ничего страшного! Хватит, оставь меня в покое!

«Что я могла натворить в беспамятстве? – с внезапным ужасом подумала она. – Вдруг по ночам я делаю что-то ужасное, но ничего не помню наутро? Великие Небесные Псы, как так вышло, что о моих хождениях узнал именно Шёпот?»

– Не сердись, Гроза! – заскулил Шёпот. – Честное слово, со мной ты можешь говорить обо всём! Не волнуйся, я всё понимаю!

– А я не понимаю, почему ты продолжаешь говорить об этом, если я попросила перестать и оставить меня в покое! – пролаяла Гроза в его блестящие влюблённые глаза. – Я не хочу больше ничего слышать! Отстань от меня… пожалуйста!

Дрожа всем телом, она протиснулась мимо Шёпота и понеслась в сторону пустоши, где валялись груды сучьев и поваленные бурей деревья. Сделав глубокий вдох, Гроза помчалась со всех лап, но, как она и опасалась, от Шёпота было не так-то просто отделаться. Очень скоро он без труда нагнал её, забежал вперёд и потрусил дальше, то и дело оборачиваясь и бросая на Грозу преданные виноватые взгляды.

Она делала вид, будто ничего не замечает. Куда же запропастился Микки? Гроза была в отчаянии. Она хотела только одного – как следует поохотиться и вернуться в лагерь с богатой добычей, но сегодня собаки будто сговорились портить ей день! «Почему они не могут просто оставить меня в покое? Я не хочу думать о том, что сказал Микки, не хочу думать о Шёпоте, и уж точно не хочу думать о моих ужасных снах и о том, что я делаю по ночам…»

– Гроза! – оборвал её мысли резкий оклик Микки. – Я чую кроличий след за тем гнилым пнём. Ты не проверишь, куда он ведёт?

«С превеликим удовольствием! – мрачно подумала Гроза, пускаясь бежать по поваленным веткам в ту сторону, куда указывал пастуший пёс. – Мне срочно нужно поохотиться! Я больше не хочу ни о чём думать».

Она быстро и без труда взяла след, однако вскоре убедилась, что он петляет по всей пустоши, а Грозе совершенно не хотелось расходовать свои силы на скучную беготню. Глаза у неё были моложе и зорче, чем у Микки, поэтому она очень быстро поняла, что означает чёрная тень, притаившаяся за серебристыми стволами мёртвых деревьев.

Это был вход в кроличью нору!

Забыв обо всех своих страхах и огорчениях, Гроза бросилась к норе. Просунув нос внутрь, она втянула в себя запах. Так и есть! Там, внутри, притаился кролик.

Молодая свирепая собака не нуждалась в дальнейших указаниях. Целиком отдавшись могучему потоку радостного возбуждения, волной прокатившегося по её мышцам, она принялась разбрасывать лапами землю. Она работала с таким остервенением, что вскоре оказалась по самую грудь перепачкана землёй. Её сильные когти глубоко вонзались в землю, царапали, рвали, расшвыривали, мышцы работали во всю силу. Аромат кролика сделался оглушительным и невероятно сладким. – Гроза чувствовала запах его смертельного страха, нараставшего с каждым движением её когтей. От этого запаха у неё кружилась голова. Её пасть и ноздри были забиты землёй, морда перепачкалась до ушей, сырая глина застряла между пальцев, но Гроза этого не замечала. Она была уже близко.

Совсем близко!

Ещё один рывок – и огромная груда земли сдвинулась и осыпалась вниз.