За недели пути, как человек, многократно покусанный ядовитой змеёй и выработавший вследствие этого определённый иммунитет к воздействию яда, Марк постепенно привык к наносившему нестерпимый вред его слуху эффекту, производимому речью ниййюю. Или, быть может, решил Уокер, его оскорблённый слух оказался повреждённым до такой степени, что утратил способность отличать нийюанские звуки от любых других.

То ли случайно, то ли с бессознательным намерением, Уокер проводил много времени в обществе Вийв-пим. Он не переживал о том, что слишком расслабился. Правда, она никогда не упускала возможности напомнить ему, что их взаимоотношения не выходят за рамки «работодатель — работник», подчёркивая, что нанять Уокера — не её личная инициатива. Она всего лишь действовала от лица своего правительства. К тому же если её внешность и отношение к нему составляли привлекательную сторону образа инопланетянки, то поведение больше походило на манеру вести себя, свойственную какому-нибудь грубому, неотёсанному пришельцу с обочины цивилизованного космического пространства. Нет, она не была никоим образом неучтива или невежественна, решил Марк. Ощущение относилось к злосчастной манере нийюанской речи.

В то время как Уокер очень многое узнал от Вийв-пим о природе её родного мира, она становилась скрытной и неразговорчивой, когда речь заходила об общественных нравах и отношениях.

— Ты поймёшь, когда прибывать, — постоянно повторяла она.

У Марка сложилось впечатление, что она была в большей степени осторожна, чем склонна к уловкам.

Джордж был менее убеждён.

— Она что-то утаивает от нас. Не обязательно умалчивает. Просто опускает кое-что в разговоре.

Сидя в помещении, которое они делили на двоих, пёс и Уокер обменялись взглядами. Нийюанская спальная платформа, на которой он лежал, была почти семи футов длиной, но настолько узкая, что Марку приходилось проявлять осторожность, дабы не упасть на пол когда он поворачивался во время сна. У Джорджа подобных трудностей не возникало. На платформе могла уместиться дюжина таких Джорджей.

— Зачем ей что-то утаивать?

Уокер подумал, как переносит путешествие Браук. Поскольку тот мог наклониться довольно низко, чтобы не задеть потолок нийюанского корабля, туукали приспособился проходить по исключительно широким коридорам, поворачиваясь боком. В результате на протяжении всего путешествия он практически не покидал складское помещение, переоборудованное под его нужды. В то время как его относительно изолированное положение было чем-то неизбежным, у Скви — сознательным и добровольным. До тех пор пока не возникало острой необходимости, к'эрему не видела причин общаться на социальном уровне с нижестоящими по развитию формами жизни. Это отнюдь не было проблемой, потому что чем больше они узнавали о Скви и чем чаще сталкивались с ней, тем больше её намеренная изоляция устраивала ниййюю.

— Если бы мы знали это, — проговорил пёс в ответ на вопрос Уокера, — возможно, у нас бы появилась идея по поводу того, что именно она скрывает. Наверное, я нелепо заблуждаюсь, Марк. Мне приходится напоминать самому себе, что мы не пленники на корабле виленджи, что находимся здесь по своей собственной воле.

— Увидишь, это лучше, что мы здесь. — Перекатившись на другую сторону, Марк склонился за перегородку, разделявшую их спальные платформы, и начал чесать спинку Джорджа.

Пёс полуприкрыл глаза, и на его лохматой физиономии появилось выражение удовольствия.

— Пониже. Ещё. — Глаза совсем закрылись. — Вот так. Обе тазовые косточки.

Уокер чесал, пока его друг не устроился на животе.