|
Когда принесли и раздали заказанные напитки, Вулф, вылив в себя полстакана пива, обратился к Керру: – Итак, сэр? Что вы хотели нам рассказать? Керр пригубил виски и сказал: – Он и меня провел за нос. Как мальчишку. Только предлог придумал другой. Жену якобы подозревал. Хотел, чтобы прослушивали его домашний телефон в бруклинской квартире. Просил, чтобы ему давали полные стенограммы любых голосов – женских и мужских – поскольку подозревал, что в его отсутствие дом посещает посторонний мужчина. Кстати говоря, и вас, и мисс Боннер он ободрал как липку – мне он сразу вручил аванс в две тысячи, а потом добавил еще пару кусков. – Спасибо. В следующий раз попрошу больше. А когда это было? – В начале апреля, когда он впервые обратился ко мне. А дней через четырнадцать шестнадцать, насколько я помню, он велел прекратить прослушивание и расплатился со мной. – Как его звали? Каким именем он назвался? Керр отпил из стакана, сглотнул и скорчил гримасу. – Вкус у виски какой то странный. Хотя дело, наверное, не в виски – я съел слишком много капусты за ужином. Вы спрашиваете, как он назвался… Пожалуйста. Леггет. Артур М. Леггет. – Фамилия мне знакома. Л, е, г, г, е, т? – Да. – Я ее где то встречал. Арчи? – Угу, – кивнул я. – Он что то возглавляет. – Он президент лиги граждан Нью Йорка, – подсказала Дол Боннер. Эта женщина начинала действовать мне на нервы. Ответила ему на вопрос, на который Вулф не получил ответа от меня, – а ведь они еще даже не успели объявить о помолвке! Вулф рассыпался в благодарностях. Вежливость – замечательная черта, если не возводить ее в ранг фетиша. Вулф обратился к Керру: – Как он удостоверил свою личность? – Никак. Керр еще раз пригубил стакан и снова сморщился. Вулф повернулся ко мне. – Попробуй это виски, – резко бросил он. Я уже и сам до этого додумался. Похоже, что убийца затесался в нашу компанию, а ведь не так много воды утекло с тех пор, как я сам угостил у нас в конторе одного малого по имени Асса таким напитком, отведав которого, Асса тут же откинул копыта. Цианистый калий, ничего не попишешь. Ни Вулфу, ни мне не хотелось бы повторения подобной истории. Я подошел к Керру и попросил дать мне стакан. Керр заикнулся было: «Какого черта?» – но стакан отдал. Я чуть чуть отпил, попробовал жгучую жидкость на язычок, пополоскал во рту, потом осторожно проглотил, отхлебнул еще немного и возвратил напиток Керру. – Все в порядке, – кивнул я Вулфу. – Должно быть, он и впрямь объелся капусты. Вулф хрюкнул. – Значит, по вашим словам, мистер Керр, он не удостоверил свою личность. Почему? – А с какой стати? – вскинулся Керр. – Знаете, сколько в Нью Йорке мужей, которые подозревают своих жен в измене? Тысячи. Десятки тысяч! Некоторые из них обращаются ко мне за помощью. Приходит мужчина, я оказываю ему услугу, он ее оплачивает. Почему я должен сомневаться – тот ли он, за кого себя выдает? Вздумай я проверять каждого, кто ко мне обращается, я бы всю жизнь потратил только на это. – Но разве вам не показалось знакомым его имя – Артур М. Леггет? Ведь ваша деятельность столь… э э, многогранна. Керр вздернул подбородок. – Послушайте, вы случайно не фараон? Или вы все таки один из нас? – Один из нас. – Так не забывайте об этом. Пусть легавые меня поучают, какие имена мне должны быть знакомы, а какие – нет. Не беспокойтесь – они еще успеют из меня душу вытрясти. |
