– К бивням – нет.

– Тогда к чему?

– К причине.

– Слушай, давай позавтракаем. Выглядишь ты ужасно и несешь какую‑то чушь.

– Благодарю. – Я вновь уселся на кушетку. – Почему бы тебе действительно не прийти в девять?

– Компьютер, – приказала она, – прибавь света. Мгновенно одна стена стала прозрачной и утреннее солнце залило кабинет.

– Хорошо! – Я закрыл глаза. – Давай позавтракаем! Только прекрати это безобразие!

– Пятьдесят процентов затенения, – приказала Хильда, и я смог открыть глаза.

– Чего ты так надо мной издеваешься? – Я поднялся. – Я спал только три часа.

– Извинюсь позже. – Она подошла к двери, приказала ей открыться.

– Куда идем, на второй или девятнадцатый? – спросил я, пробежавшись пальцем по волосам и пытаясь вспомнить, куда я дел расческу.

– На девятнадцатый, – ответила она. – Незачем подчиненным видеть тебя в таком виде.

Воздушный лифт поднял нас в столовую для руководящего состава, по существу, кафетерий с несколькими столиками. Мы выбрали тот, что стоял в дальнем углу, сели. Взглянув на голографическое меню, я ограничился пирожным и кофе. Хильда, привыкшая к плотному завтраку, заказала по полной программе.

Допрос она продолжила, как только подносы с едой опустились на наш столик.

– Ты уже проснулся? Я кивнул.

– Тогда я хочу получить полный отчет.

– Хильда, ты даже представить не сможешь, какая у него квартира. Я за всю жизнь не видел ничего подобного.

– Его квартира? – переспросила она. – Вроде бы я застала вас в твоей квартире.

– Ему она не понравилась. Не чувствуется присутствия хозяина.

– Тут он попал в точку, – кивнула она. – А теперь давай с самого начала.

– Начала?

– Расскажи, что случилось в «Древних временах», каким образом он оказался в твоей квартире.

Я рассказал ей обо всем, включая мое посещение необыкновенного жилища Мандаки. Мой рассказ закончился аккурат, когда она все съела.

– Знаешь, у меня такое ощущение, что он тебе очень нравится, – заметила она, обдумав мои слова. Я покачал головой:

– Я слишком мало его знаю, чтобы он мне понравился. Но я ему сочувствую.

– Почему?

Я пожал плечами:

– Потому что он хотел бы быть другим.

– Таким, как ты?

– Только не я. Я сознательно выбрал образ жизни, который он ненавидит. – Я посмотрел на Хильду, улыбнулся. – Он предпочел бы оказаться на твоем месте.

– Не поняла.

– Больше всего на свете ему хотелось бы иметь работу, семью, жить, как все, В детстве он не играл с детьми, на него давит осознание того, что он – последний в своем племени и обязан тратить свои деньги и, возможно, отдать жизнь ради бивней слона, который умер семь тысячелетий тому назад. – Я задумался, глядя в окно. – Да, я думаю, он бы с радостью жил, как ты.

– Тогда почему он не пытается вернуться к нормальной жизни?

– Я же тебе говорил, он не может жениться.

– Миллиарды людей не связывают себя семейными узами, однако ведут нормальный образ жизни. Большинство из них даже значится в архивах Содружества.

– Я тебе все объяснил.

– Да уж, у него на все находится объяснение, – кивнула она – Умеет он убеждать, раз ты ему поверил.

– Ты не была в его квартире, – напомнил я.