|
Предварительный этап операции казался невероятным и нуждался в проверке. Без всяких приключений они въехали в переулок позади кафе, где совсем недавно сидели с русским резидентом, глядя на дом аятоллы Дарейи. Охраняемый периметр вокруг его дома заканчивался недалеко от этого места. Само кафе было закрыто, и вокруг царила кромешная тьма – в столице полувоюющей‑полумирной страны соблюдалось затемнение. Уличное освещение было выключено, окна домов закрыты шторами, однако машинам разрешалось ездить с включёнными фарами и в жилые дома подавалось электричество. Это было только на руку сотрудникам ЦРУ. Замок наружной двери, выходящей в тёмный переулок, они вскрыли без особого труда. Чавез осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь подъезда. За ним с тяжёлым чемоданом в руках следовал Кларк. Они вошли в дом и заперли за собой дверь. Только на втором этаже слышались какие‑то звуки: там жила семья. Оказалось, в квартире находятся муж и жена, оба лет пятидесяти, хозяева кафе на первом этаже. Они смотрели телевизор. Если бы операция планировалась более тщательно, подумал Кларк, это стало бы известно заранее. Впрочем, ничего не поделаешь.
– Добрый вечер, – негромко произнёс Кларк на довольно приличном фарси. – Прошу вас не поднимать шума. – В чём… – Мы не причиним вам вреда, – продолжал он, пока Динг осматривался по сторонам в поисках какой‑нибудь верёвки – сойдёт и электрический шнур. – Ложитесь на пол. – Кто вы? – Перед тем как уйти, мы развяжем вас, – объяснил Кларк. – Но если вы попытаетесь сопротивляться, нам придётся применить силу. Муж и жена были слишком испуганы неслышным появлением людей в их жилище и не стали сопротивляться. Кларк связал им руки и ноги электрическим шнуром, а Чавез уложил их на бок, дав женщине напиться, прежде чем вставить в рот кляп. – Посмотри, нет ли у них затруднений с дыханием, – сказал Кларк, на этот раз по‑английски. Сам он проверил узлы и с удовлетворением убедился, что не забыл основ морского дела, которому учился тридцать лет назад. Убедившись, что все в порядке, они поднялись наверх. По‑настоящему безумной частью операции была связь. Чавез открыл чемодан и принялся извлекать из него разные предметы. Плоская крыша здания хорошо просматривалась с такой же крыши здания, расположенного в трех кварталах отсюда, так что приходилось работать, низко согнувшись. Прежде всего Чавез установил миниатюрную параболическую антенну. Тренога была тяжёлой, и острые шипы вонзились в асфальт крыши. Потом он принялся ориентировать антенну – сигналом правильной ориентации стало гудение на несущей частоте от спутника связи. Закончив с этим, Динг накрепко завернул зажим, удерживающий антенну в нужном положении. Затем он достал камеру. У неё тоже была тренога. Чавез установил её и направил камеру на центральное из тех трех зданий, которые интересовали их. Кабель от камеры он присоединил к блоку энергопитания и связи, оставшемуся в раскрытом чемодане. – Все готово, все действует, Джон. Особенностью этой операции было то, что они имели связь со спутником, но обратная связь у них отсутствовала. Получать сигналы они могли, однако не по акустическому каналу – для этого требовалась дополнительная аппаратура, которой у них не было.
* * *
– Вот он, – доложил Робби Джексон из Национального центра военного командования. – Совершенно верно, он и есть, – подтвердила Мэри‑Пэт Фоули, глядя на то же изображение. Она набрала телефонный номер американского посольства в Москве, откуда её переключили на Российское Министерство иностранных дел и далее на посольство России в Тегеране. Затем оттуда была установлена связь с цифровым телефоном, трубку которого сжимал Райан. – Ты слышишь меня, Иван? – спросила она по‑русски. |
