-  Так что же, лапки теперь задрать?

    -  Нужно, Константин Алексеевич, ссоры сей неисправимой избежать попытаться. А посему никаких воинов своих супротив янычар я посылать не стану.

    Казакам донским уже повеление послал с земель своих вверх, к черте Засечной уйти и препятствий нехристям не чинить. Для Астрахани припас большой ядер, зелья огненного, еды и вина и иного добра заготовил, и по весне вниз по Волге спущу, дабы в осаде, коли случится, они могли сидеть долго и тягостей больших не испытывали. Но главную надежду на тебя, Константин Алексеевич, возлагаю. Заставь чародеев своих колдовством да знахарством своим янычар до Астрахани не допустить. Пусть без крови и обид явных назад отступят, от намерений своих откажутся.

    -  Но ведь… Ведь колдовство, это все бред, выдумки ненормальных дикарей.

    -  Настоящим повелеваю тебе, боярин Константин Алексеевич Росин, - торжественным голосом объявил царь, - с помощью чернокнижников, тобою отобранных, их колдовского умения и своего хитроумия воинство басурманское, что к Астрахани нынешней весною отправиться собирается, остановить, и вспять обратить без урона для государства нашего.

    -  Вот черт! - только и выдохнул Костя.

    -  Не возбраняется, - кивнул государь. - Коли потребуется, хоть к черту обращайся, хоть к богам языческим, хоть к чарам черным и непотребным. Я, как помазанник Божий, грех твой потом отмолю. И митрополита заставлю пред Господом за тебя заступиться. Ступай, Константин Алексеевич, службу свою начинай.

    Росину больше ничего не оставалось, кроме как поклониться и выйти из царских палат.

    -  О чем думаешь, Константин Алексеевич? - нагнал его Андрей Толбузин.

    -  О том, как я влип во всю эту историю.

    -  А не о том, как к князю литовскому удрать?

    -  Ты меня что, совсем за выродка держишь, Андрей? - резко остановился Росин.

    -  Извини, Константин Алексеевич, - тут же пошел на попятный опричник. - Извини, обидеть не хотел. Курбский вон, Андрей Михайлович. Воевода известный, побед сколько одержал. Так ведь сбежал, собака. Уж и не понимаю, что за помрачение на него нашло. В лазутчики польские вдруг заделался, земли государевы раздал, да и сбежал к схизматикам, жену и дитя малое бросив.

    -  Это ты меня так утешаешь? - поинтересовался Костя. - С предателем сравнивая?

    -  Я это к тому, что и здесь без колдовства явно не обошлось. Все вокруг к темным силам прибегают, Константин Алексеевич. Посему, как ни противно, но и нам силу сию опробовать надо.

    -  Колдовство, колдовство… - тихо зарычал Росин. - Ты сам-то в него веришь, боярин Андрей?

    -  Дьяк Даниил Адашев монстров из земли слепленных и на рать пущенных своими глазами видел, стрельцы, туличи, черниговцы про них рассказывали, - ушел от прямого ответа Толбузин. - Зализа сказывал, как в лифляндских землях епископ нечисть лесную и болотную на них наслал.