Наряд королевы дополняла причудливая шапочка, к которой была приколота кокарда с символом ее собственного Дома – круг тисовых листьев, увенчанный короной. Над венком листьев был помещен лук, украшенный зелеными камнями, а сверху вилась лента с девизом: «Всегда под моей защитой».

Возможно, королева уже миновала годы расцвета – это было очень трудно определить в неярком свете свечей, расположенных явно с тщательным расчетом. Во всяком случае, Бжодену так показалось. В самом Большом зале было сумеречно: окна закрыты шторами, чтобы защитить пирующих от весенней прохлады, на столах небольшие канделябры. Под потолком висели огромные люстры, но они едва мерцали.

А хочет ли он вести своих людей в эту землю? Не лучше ли им искать прибежища где‑то в других краях?

Размышления графа были прерваны вопросом королевы – вопросом, которого он не расслышал.

– Простите меня, прекрасная леди, – сказал он. – На минуту меня отвлекли ваша красота и ваше гостеприимство. Могу честно признаться, что ничего подобного я нигде не встречал.

– Я справлялась о вашей супруге и о том, почему она не украсила своим присутствием наше собрание.

– Увы – я вдовец…

Что‑то шлепнулось на лиловый жилет Бжодена – лучший наряд, бывший у него с собой. Он повернулся – и целая горсть мокрых обсосанных конфет полетела ему в лицо. Рука посла сама собой потянулась к кинжалу – он не успел сдержать этот жест. Принц Флориан громко захохотал.

– Вот тебе и твоим глупым старым северянам! – заявил принц. – Я хочу, чтобы вы убирались отсюда!

Бжоден почувствовал, что бледнеет. Он тщательно вытер лицо салфеткой.

– Ваши манеры хуже, чем у самого жалкого простолюдина! – проговорил он негромко и вежливо. – И будь у меня всего лишь час для разговора с вами наедине, я бы исправил их – к вящей радости вашей матушки.

На лице королевы Исы не отразилось никакой реакции ни на ужасную грубость сына, ни на то, как на нее ответил Бжоден. Она просто встала, давая всем понять, что пир закончен.

– Немедленно отправляйся к себе, Флориан, – проговорила она тихо и угрожающе. – Я поговорю с тобой позже. На этот раз ты зашел слишком далеко. – Она повернулась к своему гостю. – Приношу мои извинения. Действительно, принц немного разбалован, но он еще очень юн. Вам ни к чему было браться за оружие.

– Никакие извинения не нужны – кроме тех, что должен принести я за свой неуместный жест! Я действовал, не задумываясь. Я не привык, чтобы в меня плевали, – произнес Бжоден напряженным голосом. – Боюсь, что это может сказаться на вашем ответе…

Королева Иса улыбнулась – не слишком приятно.

– Сказалось бы, если бы ваше прошение вообще имело шансы на благоприятный ответ. Ни в одной из четырех провинций я не предоставлю вам земель для постройки города.

Такой отказ был самым решительным и оскорбительным, какой только могла позволить себе королева, не выйдя из рамок приличий.

– Понятно. Простите меня за вторжение. Более того, мадам, – добавил Бжоден сквозь зубы, – я попрощаюсь с вами немедленно и не стану просить даже пристанища на ночь.

Он поклонился, повернулся к королеве спиной – пусть даже это было знаком неуважения – и ушел из Большого зала королевского дворца.

Позже этим вечером мальчика для битья вместо принца сильно высекли, и даже Флориан, к глубокому своему изумлению, получил от матери выволочку, чуть ли не впервые в жизни.