— Николай Федорович! Держитесь!

— Да не ори ты так, генерал-полковник. Я не убит.

Вдали застрекотали автоматные очереди.

— Это наши, — сказал Крайнюков.

— Какие наши? — не понял его Вахрушев.

— Я приказал команде майора Вершинина следовать за нами. И вот они завязали бой.

— Вершинин здесь? Не могу тебя не похвалить, генерал…

* * *

Ястреб услышал автоматные трели из леса.

— К ним подоспела помощь, — сказал он.

— Наши их задержат, друже Ястреб. Пока мы не разделаемся с генералом.

— Погоди, — Ястреб поднес к глазам бинокль.

Было темно и только вспышки выстрелов освещали пространство.

— Друже Грицай! Похоже, мы сделали дело.

— Ты про что, сотник?

— А сам посмотри.

Он передал поручику бинокль.

— Что? — спросил тот. — Ничего не видно.

— Да ты не туда смотришь. Ближе к машине поверни.

— Они несут кого-то.

— Не кого-то, а генерала! Ты на лампасы смотри. Вот как раз вспышка!

Грицай отметил, что сотенный прав. Они смогли свалить генерала.

— Всем отходить! — отдал приказ Ястреб. — Выходим из боя! Передать по цепи. Отходить!

— Отходим!

Грицай сказал Ястребу:

— Странно все это, друже сотенный.

— Чего странного? Наша задача выполнена.

— Похоже, что Вахрушева сразила случайная пуля.

— А ныне день для коммунистов неудачный, поручик. Ныне Касьянов день. А этот самый Касьян хоть и святой, но не любит людям помогать, особенно грешникам. Предание помнишь?

— Нет.

— В Касьянов день предки наши из дому носа не казали. Боялись, как бы Касьян у них здоровья не отнял.

— Но и мы, друже Ястреб, из дома вышли и дело затеяли.

— Мы другое дело, поручик…

Глава 9

После акции

Сообщения. 1 марта, 1944 год.

Иван Артурович Нольман по телефону доложил своему начальнику комиссару госбезопасности Максимову о случившемся. Говорить прямо он не мог, но знал, что Максимов и так все поймет.

— У нас здесь произошло ЧП, Владимир Иванович. 29 февраля вечером опасно ранен командующий фронтом генерал армии Вахрушев.

— Ранен? — спросил Максимов.

— Так точно, товарищ комиссар.

— Где сейчас Вахрушев?

— Насколько мне известно, в госпитале танковой части.

— Как состояние командующего?

— Насколько мне известно, средней тяжести.

— Что значит «насколько мне известно», Иван Артурович?

— Точной информации нет. И о ранении Вахрушева еще никто не знает, Владимир Иванович. Пока я первый делаю вам доклад. И это показывает оперативность моей команды. Тем более что мы здесь по другому делу, насколько вы знаете.

— Прости, Иван Артурович. Обидеть не хотел.

— Я, как только что-то узнаю, сообщу товарищ комиссар второго ранга. И есть еще одно.

— Что?

— Мне мешают работать.

— Как это понимать? — не понял Нольмана Максимов.

— За мной установили наблюдение.

— Какое еще наблюдение, Иван? Я не понимаю тебя.

— Местное отделение СМЕРШ приставило ко мне людей. Они меня водят.

— Как водят?

— А вот так.