– Да.

– Это было четыре года назад. И все это время я выжидаю. А ждать очень тяжело...

Он направился к комоду и поставил на него стакан. Потом наклонился и, открыв ящик, достал из него что то. Когда он вновь повернулся в мою сторону, в руке у него был пистолет.

Глава 10

Это был кольт «кобра» калибра 38 с коротким стволом. Чисс не направлял его на меня, а просто держал его в руке. Пройдя через всю комнату, он остановился перед портретом Лека в позолоченной раме.

– Я обзавелся этим пистолетом, когда вышел из тюрьмы, – сказал он тихим голосом. – Это было первое, что я сделал. Потом каждую ночь я проводил, ожидая Лека перед его домом в Нью Йорке или перед его конторой в Манхэттене. Вскоре случай мне представился. Я поджидал Лека в переулке, когда он вышел из конторы с тремя подручными. Четыре пять секунд его фигура четко вырисовывалась на фоне прозрачной входной двери. Стрелять было очень удобно, и я мог вышибить из него мозги, прежде чем его прихвостни смогли бы вмешаться... – Чисс отошел от портрета. – Но я не сделал этого. Мне вдруг пришла в голову мысль, что смерть Лека от моей руки – это не совсем та месть, которой я хочу. Он должен умереть от чужой руки. И я его отпустил... А чтобы у меня больше не появилось желание воспользоваться пистолетом, я снял с него мушку и забросил ее в воду с Бруклинского моста.

– Но сам пистолет вы сохранили, – заметил я.

– Да, конечно... По натуре я – барахольщик. Не люблю выбрасывать вещи, которые могут пригодиться. – Он посмотрел на пистолет. – Возможно, я когда нибудь сделаю из него настольную зажигалку.

Он бросил оружие обратно в ящик, задвинул его и снова глотнул вина. Потом сел на стул, держа полупустой стакан.

– Как видите, мои взаимоотношения с Лека восходят еще к тому времени, когда я был полицейским в отделе по расследованию убийств... Это было еще в то время, когда Лека убивал людей лично и еще не отказывался от грязной работы. Я занимался этим делом даже в свободные от работы часы, и Лека почувствовал, что я сажусь ему на пятки. Тогда у меня появился Виктор Рюннон и посоветовал мне бросить это дело. Я отказался...

– И тогда они подстроили, что вас выгнали из полиции?

Чисс кивнул.

– И вдобавок приговорили к 10 ти месяцам лишения свободы. Ну, как вы считаете, прав я, отказавшись от убийства Фрэнка Лека?

– Думаю, вы правы.

Он наклонился вперед и, глядя на меня сверкающими глазами, проговорил:

– Мне это не нужно! Я хочу, чтобы его судил закон! Хочу увидеть Лека в суде в качестве подсудимого. Сделать так же, как поступил со мной он. – Чисс откинулся назад и неприятно сощурился. – Месть сладка, но справедливость еще слаще!

– Но это трудно осуществить.

– К сожалению, трудно. С определенного времени Лека лично не совершает преступлений. И единственная возможность привлечь к суду за убийство такого человека, как Лека, – с его влиянием и связями – это поймать его на месте преступления с оружием в руках. Поэтому я и набрался терпения и... – он поднял стакан: – И дождался вас!

Я посмотрел на него.

– Вы надеетесь, что Лека лично захочет убить того, кто убил его сына?

– Конечно! И поймите меня правильно, Барроу... Я не виноват в ваших бедах. Но, тем не менее, вы можете послужить моим целям.

– Я не желаю быть ни козлом отпущения, ни жертвой на вашем алтаре мести, – ответил я.

– Но у вас нет выбора!

– У меня он будет... Кстати, а может ли послужить вашим целям тот факт, если Лека даст своим людям распоряжение охотиться за истинным убийцей своего сына?

– Нет, конечно!

– И потом, – медленно проговорил я, – не вы ли сами являетесь убийцей?

Чисс пожал плечами:

– Нет, не я.