– Вниз по этой дорожке, – решила Фрина. Они прошли по мосту Принца и ступили на тропинку, которая вела вдоль реки. – Да успокойтесь вы, Мэри!

Девушка рыдала так, что ее тело вздрагивало в объятиях Фрины. Мэри преодолела спуск по ступенькам, и они двинулись вдоль реки, вода в которой поднялась и казалась мрачной и холодной. Маленькие лодочки проплывали мимо, торопясь к Королевской верфи. Впереди, за железнодорожным мостом, виднелись скопища кирпичных складов, там Фрина надеялась отыскать какую-нибудь чайную и скрыться от чужих взоров.

Они остановились за мостом Сэндридж, неподалеку от порта, заметив фургон пирожника. Фрина потащила Мэри по пологому склону на набережную, усадила на низкое кирпичное ограждение и нашарила свой кошелек.

– Два чая, пожалуйста, – сказала она небритому типу, управлявшемуся с огромным чайником, который подтекал, шипел и пыхал паром. – Или нет, пожалуй, один.

– Что такое, дамочка, вам не нравится мой чай? – спросил владелец фургона, и улыбнулся, демонстрируя все уцелевшие зубы.

– Нет, – подтвердила Фрина. – Не нравится. К тому же мы только что из морга, и у меня нет желания с тобой языком чесать. Наливай чай пошустрее, пожалуйста.

– Ого, вы были в морге! Тогда я плесну вам в чай еще чего покрепче. Бедняжка! Муж?

– Двоюродный брат. Спасибо. Что ты там подлил?

– Морской ром, – он показал бутылку.

– В самый раз.

Фрина заплатила шиллинг за чай, насыпала в чашку изрядную порцию сахара и отнесла ее Мэри. Та было отмахнулась, но Фрина сунула чашку ей в руку, и девушка уступила. Парень не поскупился на ром. Фрина чувствовала запах дешевого алкоголя, хоть и сидела в полуметре от девушки.

Мэри отпила, шмыгнула носом и отпила еще глоток, видимо, удивляясь вкусу напитка.

Она перестала плакать.

– Он мертв, – прошептала девшка. – А я так надеялась, что это окажется не Юрка, но это он. Они его убили. Моего единственного уцелевшего брата, – добавила она. – Революция убила их всех. – Мэри сделала большой глоток обжигающего чая. – Выпейте и вы тоже, – предложила она, и Фрина решила все же снизойти до услуг владельца фургона.

Она взяла чаю и себе, с удивлением обнаружив, что напиток и впрямь хорош, хоть и слишком крепок. Мимо прокатила подвода на странных овальных колесах; лошади тащили ее, выбиваясь из сил.

Фрина смахнула тошнотворную пыль и присела на стенку рядом с Мэри.

– Для Юрки я теперь уже ничего сделать не могу. Он мертв. Но я еще жива и могу отомстить за него.

– А вы можете?

– Конечно. Мне известны их планы. Они убили его, потому что он был молодой и глупый. Знаете, сколько лет ему было?

– Нет.

– Семнадцать. Теперь ему никогда уже не будет восемнадцать. Мертвые остаются молодыми и красивыми навсегда. Черная Кошка, вы заметили, какой он красивый? Как товарищ я спала со всеми, но Юрка был моим двоюродным братом и любовником. Такой нежный, такой молодой. Я любовалась его телом. А теперь он мертв и словно окаменел. Холодный, как мох. Я отомщу за него, – добавила Мэри решительно.

Фрина похлопала ее по руке, не зная, что сказать. Слова Мэри казались тяжелыми, словно камни. Холодный, как мох. Таким он и был, бедный Юрка.

– Я позабочусь о похоронах, – пообещала Фрина чуть погодя. – Кто ваш священник?

– Отец Рейли, в церкви Богородицы Звезды морей, да благословит вас Господь! – Мэри бросилась в объятия Фрины и запечатлела на ее шеке влажный поцелуй. – Но товарищи не должны об этом знать.

– О чем?

– Что его похоронят по церковному обычаю.