– Но ты все же можешь воссоздать на компьютере точную копию мышления конкретного человека?

– Это совершенно новая технология, Питер. Но пока что да, воспроизведение представляется нам вполне точным.

– И ты можешь, по крайней мере частично, расшифровать назначение отдельных нейронных взаимосвязей?

– Да, – подтвердил Саркар. – Опять же, мы пока пробовали это делать лишь на прототипе РИКГРИН – но это ограниченная модель.

– А после того как ты определишь функцию некоторой нейронной сети, ты можешь удалить ее из общей модели мозга?

– С той оговоркой, что удаление какой‑то одной части системы может сказаться на функционировании остальных ее частей. Да, пожалуй, мы достигли того уровня, когда этого можно добиться.

– Вот и отлично, – подытожил Питер. – Тогда позволь предложить тебе один эксперимент. Предположим, что мы сделали две копии сознания конкретного человека. В одной из них ты отсекаешь все, что связано с его физическим телом: реакции на гормоны, половое влечение и прочие подобные вещи. А во второй копии ты удаляешь все, что связано с деградацией тела, с боязнью старости и смерти, и тому подобное.

Саркар съел клецку из мацы.

– А для чего это нужно?

– Первая модифицированная копия будет ответом на вопрос, который мне постоянно все задают: на что в действительности похожа жизнь после смерти? Какая часть человеческой души может выдержать расставание с телом? А пока мы будем это выяснять, я решил сделать еще одну модель – имитацию существа, знающего, что оно бессмертно, вроде человека, подвергшегося этому процессу «Неограниченной жизни».

Саркар перестал жевать. Он разинул рот, явив взору Питера малопривлекательное зрелище пережеванной клецки.

– Это… это невероятно, – выговорил он наконец с набитым ртом. – Сабханалла, какая потрясающая идея.

– Ты мог бы это сделать?

Саркар наконец проглотил свою клецку.

– Может быть, – ответил он, задумчиво почесав затылок. – Электронная эсхатология. Крутая идея.

– Тебе придется сделать два сканирования мозга.

– Сканирование мы сделаем всего один раз. Затем мы просто дважды скопируем данные.

– Ты хочешь сказать, один раз скопируем.

– Нет, дважды, – пояснил Саркар. – Ты же знаешь, нельзя проводить эксперимент без контроля.

– Верно, – согласился Питер, слегка смущенный. – Во всяком случае, мы сделаем одну копию, которую будем затем модифицировать, чтобы смоделировать посмертную жизнь. Назовем ее… назовем ее Духом. И еще одну, чтобы смоделировать бессмертие.

– А третью мы оставим без изменений, – предложил Саркар. – Основная или контрольная версия. С ней мы будем сравнивать исходного живого человека, чтобы убедиться, что модели с течением времени сохраняют свою верность оригиналу.

– Замечательно, – обрадованно воскликнул Питер.

– Но знаешь ли, Питер, вовсе не обязательно будет моделировать подлинную жизнь после смерти. Это просто жизнь вне физического тела – но откуда нам знать, что душеграмма несет с собой какие‑нибудь из наших воспоминаний? А если нет, то это по большому счету нельзя назвать продолжением существования. Без наших воспоминаний, нашего прошлого, того, кем мы были, ничто не может быть признано в качестве продолжения той же личности.

– Я знаю, – сказал Питер. – Но если душа – как это обычно принято считать – просто сознание без тела, – то эта модель по крайней мере позволит получить некоторое представление о том, на что будет похожа такая душа.