|
Естественно, что Мария и ее братья встретили в штыки появление в их владениях Михаила Битяговского. У них тут же начались ссоры с ним по поводу денег, необходимых «на обиход царицы и царевича». Возмутило их и то, что следовало отправить 50 человек для обороны приокских рубежей от крымцев. «Последней каплей» стала угроза дьяка сообщить в Москву, что Мария с братьями хотят извести царя Федора и царицу Ирину и для этого поселили у себя ведуна Андрюшку Молчанова. В ответ бывшая царица публично обвинила Михаила Битяговского в том, что он приютил у себя «юродивую жонку», которая накликала на ее сына «падучую болезнь». Это обвинение было напраслиной, потому что царевич Дмитрий уже давно страдал приступами эпилепсии: то ли на нем отразились болезни отца, то ли нервное напряжение матери во время беременности, то ли неправильное воспитание (с детства его настраивали враждебно относиться ко всему миру). Болезнь сына Мария всячески скрывала, поэтому в Москве о ней даже не знали.
Утро 15 мая 1591 года ничем не отличалось от других, таких же ясных и теплых весенних дней. После заутрени Мария Федоровна отправилась к прислуге, чтобы распорядиться насчет обеда. Царевич Дмитрий спустился во двор поиграть в «тычки» с мальчиками сверстниками, детьми дворовых служащих. Присматривать за ними было приказано местной боярыне и мамке Василисе Волоховой и кормилице царевича Ирине Тучковой. Мальчики, а им, как и царевичу, было приблизительно по 8–9 лет, для игры начертили на земле круг, встали вокруг него и начали бросать ножики, стараясь, чтобы те вонзились лезвием в центр. Дмитрий хотел быть самым точным и так перенапрягся, что внезапно начал биться в нервных конвульсиях. В руках у него продолжал оставаться остро заточенный нож «свайка». Увидев это, все присутствующие буквально оцепенели, не зная, что предпринять. Внезапно Дмитрий упал прямо на нож, крепко зажатый в руке, острое лезвие без труда вошло в тонкую детскую шейку. Тут только кормилица Ирина пришла в себя и бросилась к царевичу. Он был еще жив, но струящаяся из сонной артерии кровь свидетельствовала о том, что конец близок. Все в ужасе закричали. На их крики во двор стали сбегаться люди. Мария, находившаяся совсем неподалеку, оказалась во дворе одной из первых. Окровавленное тело сына на руках у кормилицы повергло ее в шоковое состояние. Не желая разбираться в сути случившегося, она схватила полено и стала избивать им боярыню Василису Волохову, которой было поручено оберегать Дмитрия. Сбегавшиеся люди не понимали, что произошло, и тогда Мария стала кричать, что царевича убили люди дьяка Битяговского: сын Данила, племянник Никита и Осип Волохов, сын Василисы. Потеряв ребенка, царица, видимо, хотела, чтобы и другие, ненавистные ей люди лишились своих детей. Царица не желала осознавать, что Дмитрий погиб в результате несчастного случая, который произошел и по ее вине. Ведь склонному к эпилептическим припадкам царевичу нельзя было играть с острыми и опасными предметами. Свою вину она стремилась переложить на других и хотела утопить их в море крови. По ее приказу ударили в набат, чтобы собрать угличан ко дворцу. Вскоре прибежал царицын брат Михаил Нагой, еще не совсем пришедший в себя после пьянки. Он поддержал сестру и закричал, что царевича убил государев дьяк со своими родственниками. Для толпы это стало сигналом к погрому Приказной избы и расправе над предполагаемыми убийцами. На свою беду, ничего не подозревавший Михаил Битяговский тоже прибежал ко дворцу. Угличане тут же напали и убили его. После этого они отыскали Данилу, Никиту Качалова и Осипа Волохова. Все стали жертвами разъяренной толпы. С ними погибли и те, кто пытался их защитить. Только к вечеру горожане немного успокоились и осознали, что расправились с государевыми людьми, официальными лицами, состоящими на царской службе. Оправившаяся от шока, Мария также поняла, что ей не только следует оплакивать безвременно погибшего сына, но и отвечать вместе с братьями перед царем за казнь невинных людей. |
