Пастырь кивнул.

— Понятно. — Он посмотрел на второго священника. — Я бы хотел услышать и ваше мнение, доктор Райкер.

По голосу доктора Райкера чувствовалось, что он не один год провел в студенческих аудиториях.

— Одним из важнейших направлений нашей работы в христианских школах и колледжах является изучение явления, называемого «культурным шоком». Это классический пример появления не того человека не в том месте и не в то время. Предложить белой аудитории слушать черного проповедника, рассказывающего им о Боге, который создал человека по Его образу и подобию. Вы просите от них слишком многого.

— Но обратная ситуация не создает никаких проблем, — заметил Пастырь.

— Разумеется, доктор Толбот. Такова историческая традиция.

— Но справедлива ли она, доктор Райкер? В конце концов в Святом писании действительно сказано, что Бог создал человека по Его образу и подобию. Но нигде не смог я прочесть, был ли человек, которого Он создал, белым, черным, желтым, красным или зеленым.

— Вопрос, который мы рассматриваем, доктор Толбот, скорее практический, чем теологический, — вмешался Соренсен. И добавил, глубоко вдохнув: — Если мы восстановим против себя значительную часть нашей белой аудитории, это неминуемо приведет к снижению наших доходов.

Пастырь долго смотрел на него, прежде чем ответить.

— Доктор Соренсен, здесь церковь, а не Гарвардская школа бизнеса. Наша главная забота — спасение душ, а не поступление все больших сумм на банковский счет.

— Без этих сумм, доктор Толбот, — подал голос и Рэндл, — а вам это известно лучше, чем кому бы то ни было, — куда труднее найти те самые души, о спасении которых вы печетесь.

Пастырь покачал головой.

— Господа, более семидесяти процентов церквей, объединенных Домом Господним, черные. Я не могу поверить, что душа одного человека отличается от души другого только потому, что у этих людей кожа разного цвета. И пока эти черные — прихожане нашей церкви, я считаю, что они должны иметь своего представителя среди пасторов.

— Вы их впустили, а теперь они захватят всю церковь, — взвился Рэндл. — Всем известно, какие они. Продай им один дом на улице, и через несколько месяцев ими будет кишеть вся округа. Дик Крэйг и Элен Лейси уже угрожают лишить нас поддержки своих организаций. А это более двух миллионов человек. Они отвернутся от церкви, в которой правят бал черные. Эти люди — основа консервативного христианского большинства, и они никогда не сядут на церковную скамью рядом с ниг… с черным.

— Мы теряем время, препираясь друг с другом, господа, когда у нас полным полно работы. В нашем национальном крестовом походе за Христа, который я планирую провести в следующий День труда, мы прежде всего должны показать каждому христианину, что и он, и все остальные любят одного и того же Бога.

— Неужели вы думаете, что в этом я буду с вами заодно? — Рэндл встал.

— А вы хорошенько обдумайте мое предложение, мистер Рэндл. В один день мы приведем к Христу миллион душ. И в этот же день соберем не менее пятидесяти миллионов долларов, которые позволят нам и дальше трудиться на благо нашего Господа.

Рэндл уставился на Пастыря, сел.

— Объясните, как это у вас получится.

— Очень просто, — Пастырь улыбнулся. — Если устроители одного боя за звание чемпиона мира по боксу собирают двадцать пять миллионов долларов, вы можете представить себе, сколько миллионов принесет схватка между Господом нашим и Сатаной?

Рэндл не ответил, но Пастырь буквально слышал, как щелкает компьютер в его голове, подсчитывая возможную прибыль.