Роланд глядит на пришлеца

         И мыслит: "Что же ты за диво?

         Будить мне для тебя отца

         Не к месту было бы учтиво;

         Здесь за него, пока он спит,

         Его копье, и добрый щит,

         И острый меч, и конь задорный,

         И сын Роланд, слуга проворный".

         И вот он на бедро свое

         Повесил меч отцов тяжелый;

         Взял длинное его копье

         И за плеча рукою смелой

         Его закинул крепкий щит;

         И вот он на коне сидит;

         И потихоньку удалился —

         Дабы отец не пробудился.

         Его увидя, сморщил нос

         С презреньем великан спесивый.

         "Откуда ты, молокосос?

         Не по тебе твой конь ретивый;

         Смотри, тебя длинней твой меч;

         Твой щит с твоих ребячьих плеч,

         Тебя переломив, свалится;

         Твое копье лишь мне годится".

         "Дерзка твоя, как слышу, речь;

         Посмотрим, таково ли дело?

         Тяжел мой щит для детских плеч —

         Зато за ним стою я смело;

         Пусть неуч я — мой конь учен;

         Пускай я слаб — мой меч силен;

         Отведай нас; уж мы друг другу

         Окажем в честь тебе услугу".

         Дубину великан взмахнул,

         Чтоб вдребезги разбить нахала,

         Но конь Роландов отпрыгнул;

         Дубина мимо просвистала.

         Роланд пустил в него копьем;

         Оно осталось с острием,

         Погнутым силой талисмана,

         В щите пронзенном великана.

         Роланд отцовский меч большой

         Схватил обеими руками;

         Спешит схватить противник свой;

         Но крепко стиснут он ножнами;

         Еще меча он не извлек,

         Как руку левую отсек

         Ему наш витязь; кровь струею;

         Прочь отлетел и щит с рукою.