И дале, дале… все кругом

         Молчит… как великаны,

         Скалы нагнулись над Днепром;

         И, черен, сквозь туманы

          Глядится в реку тихий лес

         С утесистой стремнины;

         И уж луна почти небес

         Дошла до половины.

         Сидит, задумавшись, Вадим;

         Вдруг… что-то пролетело;

         И облачко луну, как дым

         Невидимый, одело;

         Луна померкла; по волнам,

         По тихим сеням леса,

         По брегу, по крутым скалам

         Раскинулась завеса;

         Шатнул ветрилом ветерок,

         И руль зашевелился,

         Ко брегу повернул челнок,

         Доплыл, остановился.

         Вадим на брег; от брега челн;

         Ветрило заиграло;

         И вдруг вдали, с зыбями волн

         Смешавшись, все пропало.

         В недоумении Вадим;

         Кругом скалы как тучи;

         Безмолвен, дик, необозрим,

         По камням бор дремучий

         С реки до брега вышины

         Восходит; все в молчанье…

         И тускло падает луны

         На мглу вершин сиянье.

         И тихо по скалам крутым,

         Влекомый тайной силой,

         Наверх взбирается Вадим.

         Он смотрит — все уныло;

         Как трупы, сосны под травой

         Обрушенные тлеют;

         На сучьях мох висит седой;

         Разинувшись, чернеют

         Расселины дуплистых пней,

         И в них глазами блещет

         Сова, иль чешуями змей,

         Ворочаясь, трепещет.

         И, мнится, жизни в той стране

         От века не бывало;

         Как бы с созданья в мертвом сне

         Древа, и не смущало

         Их сна ничто: ни ветерка

         Перед денницей шепот,

         Ни легкий шорох мотылька,

         Ни вепря тяжкий топот.