|
.. - Да, - задумчиво проговорил хирург, - возможно, что тут замешаны другие. Быть может, сестра милосердия?.. - Нужно дать знать полиции! Ведь это преступление! - воскликнул возмущенный Гильберт. - Ни в коем случае! - возразил Карлсон. - Это только повредит нам, особенно среди рабочих, на которых мы в конечном итоге рассчитываем. И в конце концов, что может сделать полиция? Кого мы можем обвинять? Артура Лесли - заинтересованное лицо? Но у нас нет никаких доказательств, что он замешан в преступлении. - Может быть, вы правы, - задумчиво проговорил Гильберт. - Но во всяком случае, нам надо быть очень осторожными. IV. ВОСКРЕШЕНИЕ МЕРТВЫХ Прошел месяц. Приближался день “воскрешения мертвых”. Публика волновалась. Шли споры, удастся ли вернуть к жизни погруженных в анабиоз. В ночь накануне оживления хирург в присутствии Гильберта и Карлсона осмотрел Лесли и Мерэ. Они лежали, как трупы, холодные, бездыханные. Хирург постучал своим докторским молоточком по замерзшим губам поэта, и удары четко разнеслись по пустому залу, как будто молоточек ударял по куску дерева. Ресницы покрылись изморозью от вышедшего из тела тепла. При осмотре тела астронома наметанный глаз хирурга заметил на обнаженной руке небольшой бугорок под кожей. На вершине бугорка виднелось едва заметное пятнышко, как будто от укола, а ниже - замерзшая капля какой-то жидкости. Хирург неодобрительно покачал головой. Соскоблив ланцетом замерзшую каплю, хирург осторожно отнес этот кусочек льда в кабинет и там подверг его химическому анализу. Карлсон и Гильберт внимательно следили за работой хирурга. - Ну что? - То же самое! Опять синильная кислота! Несмотря на все наши предосторожности, Артуру Лесли, по-видимому, удалось каким-то путем впрыснуть под кожу своего обожаемого дядюшки несколько капель смертоносного яда! Гильберт и Карлсон были удручены. - Все погибло! - в отчаянии проговорил Гильберт. - Эдуард Лесли не проснется больше. Наше дело безнадежно скомпрометировано. Карлсон бесновался. - Под суд его, негодяя! Теперь и я вижу, что этого преступника надо передать в руки правосудия, хотя бы скандал и повредил нам! Хирург, подперев голову рукою, о чем-то думал. - Подождите, может быть, еще ничего не потеряно! - наконец заговорил он. - Не забывайте, что яд был впрыснут под кожу совершенно замороженного тела, в котором приостановлены все жизненные процессы. Всасывания не могло быть. При отсутствии кровообращения яд не мог разнестись и по крови. Если ядовитая жидкость была нагрета, то она могла в небольшом количестве проникнуть под кожу, которая под влиянием тепла стала более эластичной. Но дальше жидкость не могла проникнуть. По капле, выступившей в месте укола, вы можете судить, что преступнику не удалось ввести значительного количества. - Но ведь и одной капли достаточно, чтобы отравить человека? - Совершенно верно. Однако эту каплю мы можем преспокойно удалить, вырезав ее с кусочком мяса. - Неужели вы думаете, что человек может остаться живым после того, как яд находился в его теле, быть может, две-три недели? - А почему бы и нет? Нужно только вырезать поглубже, чтобы ни одной капли не осталось в теле! Разогревать тело, хотя бы частично, рискованно. Придется произвести оригинальную “холодную” операцию. И, взяв молоток и инструмент, напоминающий долото, хирург отправился к трупу и стал срубать бугорок, работая, как скульптор над мраморной статуей. |
