– ЗАРАБОТАТЬ? – насмешливо переспросила Соня. – От кого я это слышу, господин грабитель?

    Их спор был прерван.

    Светящееся пятно впереди неожиданно переместилось и теперь оно плясало всего в пяти шагах от троих беглецов.

    – Что это? – шепнула Энна.

    – Молчи. – Соня быстро препроводила девушку себе за спину. – Не высовывайся. Я постараюсь прикрыть тебя.

    Хищно оскалившись, Сирхан потянулся за спину и извлек из ножен свою кривую саблю. В руке у Сони уже блестел кинжал.

    Неровные очертания светового пятна впереди постепенно приобретали форму.

    – Да это же наш старый приятель Мгонга! – воскликнула Соня. – Кажется, он опередил нас!

    – Соня! – прошипел жрец, окруженный сиянием. – И ты, нечестивый гирканец! И ты, глупая белокурая девка! Все вы умрете! Вы – пища для нашего бога!

    – Твой бог – всего лишь глиняный истукан! – возразила Соня. – Мы отбросили его в сторону как ненужный хлам. Он мешал нам!

    – Глупцы! – проскрежетал Мгонга. – О, какие же вы глупцы, белые люди! Вы недооцениваете силу черных богов!

    – Твои черные боги – тьфу против доброй гирканской сабли! – проревел Сирхан.

    Но Мгонга никак не отреагировал на вызов. Черные глаза жреца остановились на мотке веревки, висевшем на поясе гирканца.

    – Что это? – спросил Мгонга, указывая на веревку.

    – Не видишь, что ли, ты, глупый негр! – ответил Сирхан, поднимая саблю. – Веревка, которой я свяжу твои руки и ноги… Впрочем, когда я закончу развлекаться с тобой, падаль, связывать будет уже нечего. Клянусь богами, я отрублю тебе твои паучьи лапы и брошу их на съедение крысам!

    Но и сейчас Мгонга остался равнодушен к оскорблениям, которыми осыпал его гирканец.

    – Ты… Вы развязали нашего бога? Вы что, осмелились снять с него путы?

    – Ну и что такого? – с вызовом спросил Сирхан. – Божок был привязан, а мы хотели проникнуть сюда. Угадай, кстати, зачем?

    – Безумцы! Вас соблазнил блеск сокровищ, и вы выпустили на волю чудище!

    – Чудище? – насмешливо повторил вслед за жрецом Сирхан. – Так вот как ты именуешь своего божка, черномазый! А я-то думал, ты почитаешь его!

    – Я отношусь к нему так, как он заслуживает! – резко возразил Мгонга. – С почтением – ибо он могуч; с ненавистью – ибо он жесток; с любовью – ибо он дарует нашему народу благость урожаев. Не тебе судить, авантюрист без семьи, без родины, без прошлого и будущего, – не такому, как ты, судить моего бога, обычаи и верования моего народа!

    Сияние вокруг Мгонги наконец померкло. Стало видно, что жрец стоит перед своими противниками совершенно обнаженный. Лишь белые спирали раскраски украшали его черные бедра, а низ живота был испещрен крупными красными точками, нанесенными охряной краской. В руке жрец связанного бога держал длинное копье.

    – Он нарочно выигрывал время, чтобы подготовиться к битве! – крикнула Рыжая Соня, которая только сейчас разгадала коварный замысел Мгонги.