На дерево вернулись перед самым рассветом.

   Эглантина отказалась от ужина и сразу полетела в свое дупло. Однако в этот день она не спала.

   Все утро и долгий день она просидела на жердочке над своим гнездом из мха и пуха. Это гнездо казалось таким жестким и колючим после той мягкой перинки, которую мамочка с любовью устроила ей в дупле сновидений.

   Эглантина мигнула и встрепенулась.

   «Неужели я больше не чувствую ничего, кроме мягкости, жесткости и прочих пустяков?» И снова она почувствовала едва ощутимый толчок, укол в желудке.

   Тот сон, тот живой сон был таким прекрасным, таким милым.

   «Я могу летать в дупло сновидений сколько захочу… когда захочу. Но хочу ли я? Рыжуха, конечно, славная, но она совсем не похожа на Примулу. Примула никогда не была ревнивой».

   Она почувствовала болезненную тяжесть в желудке.

   Это Примула сказала, что Рыжуха ревнива. Друзья не ревнуют. Так подруга ей Рыжуха или нет?

   «Почему я думаю об этом?» — пронеслось в голове у Эглантины. А потом, словно обрывки и обломки мусора, которые носит течениями и волнами великого моря Хуулмере, из памяти ее вынырнули тихие слова Примулы: «Она ревнует. Мне кажется, настоящие друзья не должны ревновать».

   Настоящие! Значит, что-то не было настоящим. Будто решая головоломку, Эглантина упрямо принялась складывать рассыпающиеся кусочки реальности.

   Настоящий… Примула настоящая. Настоящая подруга. Рыжуха не совсем настоящая… Сны — не настоящее.

   Она подумала о своей маме. А потом снова о Рыжухе. И о своих снах.

   Могут ли сны стать тюрьмой? А если она больше не захочет этих снов? Что будет тогда с мамой? Она растает, исчезнет?

   Но какое Эглантине до этого дело? Разве в последнее время ее хоть что-нибудь волнует? А если так, то какая разница?

   Мысли ее кружили по замкнутому кругу, но снова и снова возвращались к одному и тому же: «Ничто не имеет никакого значения».

   Внезапно она поняла, что попала в ловушку сна, из которого не может выбраться.

   И тут желудок ее мощно содрогнулся. Как же ей спастись? Как заставить себя хоть что-нибудь почувствовать? Как вернуть ощущение реальности?

   Чтобы вырваться из сна, я должна заглянуть маме в глаза. Я должна увидеть, что прячется за ними. Нужно понять, что настоящее, а что нет. Я должна вернуться туда еще один раз — последний.

   И тут чувство смертельной опасности расползлось по ее желудку.

   Но Эглантина была счастлива.

   ГЛАВА XIII

   Счастливый талисман

   Примула моргнула.

   Вокруг было светло. Значит, ночь уже кончилась.

   Интересно, Ночные Стражи уже заметили ее отсутствие? А Эглантина? Она все еще здесь или вернулась домой? Примула не знала, сколько времени провела в дупле, но, слава Глауксу, с нее по крайней мере сняли мешок.

   Пепельная сова, близкая родственница сипух, но отличающаяся более серым оперением, просунула клюв в дупло:

   — Я должна передать тебе приказ: немедленно иди спать! Устраивайся в гнезде. Тебе еще никогда не доводилось нежиться на таком мягком мху! Она нащипала для тебя пух со своей собственной грудки и лично выстлала им гнездышко!

   «Какая любезность!» — зло подумала Примула, а вслух сказала:

   — А если я не хочу спать?

   Пепельная сова заморгала, а потом издала странный стрекочущий звук, который, по ее мнению, должен был напугать пленницу.