Выскочившая следом за нами мышь не кажется такой уж страшной. Ну, размером с носорога, ну, из глаз вырываются желтые лучи, словно из автомобильных фар, ну, изо рта торчат шипящие змеи… Подумаешь! К тому же она оказалась в единственном экземпляре. Выскочила и сама с перепуга ошалела. Пискнув совсем несолидно для своей комплекции, она заметалась по сторонам и, узрев наваленный у основания яйца бурелом, устремилась под его защиту.

Из вражеского войска выдвинулся вперед отдаленно похожий на человека урод. Злорадно рассмеявшись, он торжественно прокричал:

– Злобные твари!

– Сам такой, – ответил я, не питая надежды на мирное завершение переговоров.

– Вы не уйдете отсюда живыми!

– Обещали, что и войти не сможем. А мы здесь и прекрасно себя чувствуем. Где же вы пропадали так долго? Мы уж соскучиться успели…

– Вам удалось один раз обмануть нас, заперев в подземных ходах. Не хочу даже знать, как вам это удалось, но виновные понесут наказание.

– Невиноватый я! – заверещал гибрид черепахи и паука, семеня к парламентеру на дрожащих лапках. – Они сами все испортили. Вон тот, рыжий, это он намочил провода, и они перегорели.

– Ваур?! – поинтересовался Тихон.

– Это они тебя хвалят, – пояснил я своему демону. – Умница.

Знать бы, к чему приведет нехорошая привычка, подхваченная Тихоном у соседской болонки, огромных размеров и неимоверной лохматости, я и сам бы не поленился отметиться у каждого встречного столбика. Смотришь, и просидели бы перевертыши в своих подземных бункерах до скончания веков.

Гибрид черепахи и паука запутался в ногах и упал, придавив их панцирем.

– Злобные твари! – прокричал парламентер, чтобы как‑то заполнить паузу, возникшую в нашем разговоре.

Сидящий на моем плече дракончик зло зашипел ему в ответ и затрепетал крыльями.

– Мы убьем вас!

– Да ты что такое, горлопан кривоногий?

– Я предводитель армии Обреченного мира.

– Перевертыш, – с ненавистью выдохнул я. Наверное, я первый человек, который увидел подлинное их обличье. Понятно теперь, почему они чужой облик всем являют…

– Паразит, – сказал имперский князь. Викториния ограничилась презрительным ржанием.

– Моя армия непобедима!

– Это классическая ошибка всех гнусных злодеев, – сообщил я ему. – Торжествуя победу над героем, они забывают обо всем, а в последний миг ему неожиданно приходят на помощь.

– И кто же это вам поможет? – рассмеялся урод.

– А! Мышь?! – донесся растерянный крик Улюлюма. Полетели в стороны бревна. Яйцо дрогнуло и накренилось.

Непобедимые войска попятились.

– Вперед! – взмахнул клешней их предводитель. – Уничтожьте их!

Яйцо качнулось и, вывалившись из рассыпавшегося бурелома, покатилось по рядам бросившихся врассыпную перевертышей. Описав полукруг, оно ударилось об угол жилого корпуса и замерло.

Мы попытались вжаться в стены, пережидая град строительных материалов, на которые распалась восьмиэтажная башня.

С диким криком Улюлюм подбежал к упавшему яйцу и, подпрыгнув, ударил по нему мечом. По поверхности скорлупы заструилась черная линия трещины, которая, достигнув метровой длины, резко раздвоилась и устремилась в двух новых направлениях. Улюлюм повторно поднял меч, намереваясь развить достигнутый им успех, но передумал и отошел.