эту отсрочку? Если что-то и предпринимать, то сейчас, здесь, пока  еще  не

совсем замер главный пульт.

   Но с чем же бороться? Вокруг - пустота! Как она может  разрушать?  Даже

если считать, что пустота - тоже материя!

   Погасла  панель  ловушек  межзвездного  газа.  Погасла  целиком  -  все

сигнальные огни и все светящиеся надписи, ловушки физически срезаны!

   Новый сигнал  -  перестала  светиться  сразу  целая  россыпь  лампочек:

уничтожены антенны дальней связи -  пятисотметровые  сверхпрочные  полосы,

заделанные заподлицо  в  оболочку...  Срезаны  кольца  противорадиационной

защиты...  А  тормозные  двигатели?  Двигатели  по-прежнему  не  оказывают

никакого действия! И баки пусты. Реакторы выжигают уже низон  из  пористых

защитных  слоев  внутренней  облицовки...  Забрать  последние   килограммы

низона? Те, что в "Десанте"? Тормозить и тормозить! Но  где  же  гарантия,

что и это поможет?

   На  табло  вычислительного  центра  вновь   замелькали,   передвигаясь,

неоновые буквы. "Движение "Сигнала", - прочитал  Тополь,  -  происходит  в

такой среде, где время имеет два измерения. При движении в направлении  на

центр мира и от него - ноль. При поперечном движении  -  равномерный  ход.

Всякое движение прямолинейно. Поворот возможен только под прямым  углом  и

является мгновенным. В момент поворота материя не наблюдаема".

   Сомнений не было: "Сигнал" находился теперь в мире с  совершенно  иными

физическими законами, чем те, которые существовали в их прежней Вселенной.

Но, значит, их вынесло за пределы этой Вселенной?

   Или, что было,  пожалуй,  даже  более  вероятно,  начиная  двигаться  с

околосветовой скоростью, мы как бы переносимся в мир с другими физическими

законами, существующий в нашей же Вселенной, параллельно с ней, и до  того

не обнаруживающийся?..

   Вот тебе и выход на поверхность векторного  предвосхищения,  о  которой

они с Чайкен и мечтали еще со студенческих времен!..

   Тополю вдруг показалось, что уже  прошло  много-много  времени  с  того

момента, как он застыл вот так у экрана; что он вообще всегда-всегда стоял

вот так, одеревеневшими ногами упершись в пластиковый плинтус, а руками до

боли сжимая тонкие, с карандаш, хромированные скобы волноводов.

   Потом  внезапно  в  нем   возникло   тревожное   ощущение   того,   что

необоримо-властная разумная сила извне  вторглась  в  "Сигнал",  в  кабину

главного пульта, и все  изучает  в  ней,  постигает  смысл  всех  вещей  и

приборов - их назначение, материал, - а постигнув, моделирует, заменяет их

такими же по внешнему  виду  и  назначению,  но  с  перестроенной  атомной

структурой, внесенными извне, делая это, чтобы уберечь  их  от  распада  в

новых физических условиях.

   Это было еще не самое жуткое. Ужас пришел  к  Тополю  позже,  когда  он

вдруг понял, что и сам он уже другой. Его, прежнего Вила, не было. А  того

Вила, который был теперь, изумляло уже не то, что атомы кубичны, а то, что

они могут быть шарообразны!

   И еще он видел, что воздух внутри кабины стал  голубым  и  густым,  как

стекло.