Крышка челнока была открыта.

   - Живой, конечно, живой, - говорил Радин, склонившись над ним.

   - Что с "Сигналом"? - спросил Тополь.

   Радин не ответил.

   - Очень плох? Ты ходил, смотрел? - продолжал Тополь, понимая  в  то  же

время, что спрашивает что-то не то, что есть нечто гораздо более важное, о

чем нужно узнать в первую очередь.

   - Осматривал, - ответил наконец Радин.  -  Но  ведь  дальше  кольцевого

коридора никуда не пройдешь.

   Он смягчил эту фразу улыбкой.

   - Малого кольцевого?

   - Да. Люки перекрыты противорадиационными шторами.

   - Корпус?

   - Трудно сказать. Датчики срезаны, сигнализация распалась на автономные

системы.  Но  реакторы  внутреннего  цикла  работают  хорошо,  хотя  мы  и

пронеслись через этот чертов вулканический кратер.

   - Если б это одно! - грустно усмехнулся Тополь.

   Радин продолжал:

   - Ну и, видимо, тогда мы приобрели радиоактивность.

   - Уровень очень высок?

   - Один-два рема в сутки.

   - Это в "Сигнале"?

   - Нет, Вил. Это здесь, в "Десанте". Активной защиты теперь у  нас  нет.

Придется носить скафандры. Ну  а  гравикомпас  работает.  Я  прикинул:  мы

миллионах в тридцати от Юпитера. Я даже думаю: уж не пронесло ли  "Сигнал"

сквозь его атмосферу?

   - Мы возле Юпитера? - переспросил Тополь и вспомнил,  что  именно  надо

было узнать прежде всего. - Ты не смотрел сводную ленту? Что на ней? И что

на кадрах кинолетописи?

   Сводной называли широкую белую ленту,  на  которой  десятки  самописцев

фиксировали  показания  приборов.  Вместе  с  кинолетописью  она  заменяла

применявшийся в прошлом бортовой журнал.

   - Да, - ответил Радин. - Я смотрел.  Но  это  мало  что  дает:  с  того

момента, как начались твои  переключения,  на  ленте  почти  чистое  поле.

Единственный вывод: некоторое время, пожалуй, скорость была околосветовой.

Я заложил ленту в кассету хранения. Ты взглянешь потом.

   - И с какой скоростью мы шли?

   - По меньшей мере восемь или девять десятых. По зависимым часам за  это

время прошло тридцать часов.  Ну  а  по  собственным,  -  Радин  несколько

мгновений  помедлил,  словно  делая  в  уме  какие-то  вычисления,  -   по

собственным - пять с половиной.

   - Помолодели на целые сутки, - проговорил Тополь.

   Он вдруг подумал о Чайкен. Нежность к ней,  радость  от  того,  что  он

вспомнил ее, охватила его. Он продолжал:

   - Вернемся на Землю, все удивятся: "Думали, вы с бородами вернетесь..."

А мы даже помолодели!

   Радин, соглашаясь, кивнул:

   - Вернемся... Обязательно надо вернуться, - но глаза его  были  суровы,

холодны, и в углах губ лежали резкие складки.

   И Тополь понял: какая же это несбыточная мечта - вернуться на  Землю  в

таком изуродованном корабле!..

   Жить надо так, будто любимый, самый  дорогой  тебе  человек  все  время

видит тебя.

   Тополь перенес в "Десант" пульт гравикомпаса и, обложившись  пластинами

звездных карт, стал определять орбиту "Сигнала".