Питуа (докладывает). Мсье Вернуйе.

Селимар (в сторону). Муж! (Поспешно кладет письма в шкатулку, запирает ее, а ключ опускает в карман жилета.)

Вернуйе (входит через дверь в глубине). Вы один?

Селимар (предлагает ему стул). Да.

Вернуйе (кладет шляпу на стул справа, садится рядом с Селимаром и издает глубокий вздох). Ах!..

Селимар (садится и в свою очередь вздыхает). Ах!..

Пожимают друг другу руки.

Ве.рнуйе. Мда, ничего не поделаешь: человек тут бессилен.

Селимар (выражение его лица, сначала веселое, становится грустным). О господи, да, бессилен. (В сторону.) Я не успею одеться.

Вернуйе. Селимар, вы больше не заходите за мной на службу, а ведь я жду вас каждый день до четверти пятого… Я все говорю себе: он придет! — но вы не приходите.

Селимар. Что поделаешь — дела…

Вернуйе. Селимар, я вижу, вы меня больше не любите.

Селимар (берет его за руку). Ну что вы, дорогой Друг! Откуда у вас такие мысли?

Вернуйе. Что я вам сделал?

Селимар. Ничего! Просто я женюсь, и… сами понимаете, столько хлопот, беготни…

Вернуйе. Я привык видеть вас каждый день, а теперь если и вижу, то на минутку, да и то редко.

Селимар. Но ведь я же был у вас на прошлой неделе…

Вернуйе. Всего пять минут…

Селимар. Я торопился…

Вернуйе. Раньше вы все вечера проводили у нас — мы играли в домино…

Селимар (в сторону). Неужели он думает, что это и дальше так будет продолжаться!

Вернуйе. Конечно… когда я потерял жену, мне было очень больно… но я сказал себе: зато у меня остался Селимар.

Селимар (снова пожимает ему руку). Ах, милый друг, милый друг… (В сторону.) Нет, право же, он начинает мне надоедать!

Вернуйе. Когда вы сообщили мне о своей женитьбе, я сказал себе: тем лучше, теперь и у меня будет семейный очаг…

Селимар. Ох!

Вернуйе…Он ходил ко мне, теперь я буду ходить к нему. — Но я вижу, что это была лишь мечта: вы меня больше не любите!

Селимар. Вернуйе, послушайте, Вернуйе, не будьте же ребенком!

Вернуйе (поднимается). В последний раз вы меня очень обидели — обидели жестоко.

Селимар (поднимается тоже). Я?

Вернуйе. Вы меня даже не пригласили на свадебный ужин.

Селимар. Я думал об этом, но ведь вы в таком горе.

Вернуйе. Я в горе — это верно, но нельзя же все время горевать — уже полгода прошло…

Селимар. Уже полгода!

Вернуйе. Боже мой, конечно!.. Как быстро мчится время!..

Селимар. Но, милый друг, раз вы согласны, считайте себя приглашенным… Я рассчитываю на вас!

Вернуйе (расплывается в улыбке). В самом деле? Тогда я докажу вам, что умею быть благодарным. (Роется в кармане среди бумаг.)

Селимар (в сторону). А теща наказывала мне никого больше не приглашать: в столовой помещается всего шестнадцать человек, а нас уже восемнадцать! Ну, не страшно: одним человеком больше, одним меньше!.. (Улыбается.)

Вернуйе (вытаскивает какую-то бумагу и раскрывает ее). Я думал о вас утром.

Селимар. Что это?

Вернуйе. Несколько куплетов, которые я вам сочинил.

Селимар. В самом деле?! Как это любезно!

Вернуйе. Это куплеты на довольно известный мотив, который моя бедная жена любила напевать. (Вздыхает.) Ах!..

Селимар (берет его руку и тоже вздыхает). Ах!..

Вернуйе. Мда, ничего не поделаешь: человек тут бессилен!.. (Очень весело напевает.)

Селимар.

Вернуйе. Вот-вот… (Поет.