— По-хорошему, туда вообще ничего не должно сливаться, — подметил я. — Но я понимаю, что это не всегда возможно. Такова цена прогресса.

В моём мире тоже с экологией всё было не так уж и гладко, но, по крайней мере, лекарственные препараты во всей химической промышленности занимались совсем уж нишевую позицию. Людям сполна хватало лекарей с их магией.

Но этот мир я в одиночку никак изменить не смогу. Я всё больше начинаю задумываться о том, что в будущем обзавестись учениками. Не такими, как Кондо Кагари или Акихибэ Акико, а настоящими лекарями.

Ниидзима Касуга провёл меня через несколько уровней охраны и вскоре я оказался в самой клинической лаборатории, где нас уже ждала та самая роковая дама. Разговорами о профессоре Ритике Банзаль Ниидзима мне успел прожужжать уже все уши.

Ей оказалась красивая смуглокожая индианка с длинными чёрными волосами, убранными в аккуратный хвост. Из её шевелюры выбивался лишь один витой локон, который спускался вдоль правой щеки женщины.

— Намасте, профессор Банзаль, — кивнул я.

— Вы можете говорить со мной на японском, если вам неудобно, Кацураги-сан, — произнесла она на моём языке. — Я им свободно владею.

— Ого, приятный сюрприз, — улыбнулся я. — Однако, думаю, что другим нашим коллегам будет куда удобнее, если мы будем говорить на английском. Иначе нас попросту не будут понимать.

— Разумно, — кивнула она и внимательно посмотрела мне в глаза.

Не знаю, что она пыталась в них увидеть, но глядела она долго и почти не моргая. За это время я успел заметить, что её веки подведены жирным слоем чёрной сурьмы.

Эти гляделки сильно напрягли Ниидзиму Касугу, и он начал нервно переминаться с ноги на ногу.

— Что-то не так, профессор Банзаль? — решил узнать я.

— Просто пытаюсь понять, где я вас уже видела, — произнесла она. — А это, случайно, не вы выступали вместе с генеральным директором по поводу вакцинации?

— Да, это был я.

Странно, что она смогла меня запомнить. Не каждый иностранец с ходу может научиться различать японцев.

— В таком случае понятно, почему прислали именно вас, — заключила она. — Похоже, вы доверенное лицо семьи Ямамото, верно?

— Я бы так не сказал. С Ямамото Мифунэ и Ямамото Ватару я знаком весьма поверхностно.

— Хорошо, просто учтите, доктор Кацураги, — нахмурилась она. — Препарат, который я вам покажу — это дело всей моей жизни. Я не хочу, чтобы кто-то из Ямамото помешал этой разработке. Даже при том, что они — владельцы корпорации, в которой я работаю.

— Успокойтесь, доктор Банзаль, — попросил я. — Я абсолютно нейтральное лицо. Можете считать, что у меня к этому препарату только научный интерес.

— Ладно, — вздохнула она, решив довериться мне. — Тогда взгляните сюда.

Женщина, громко цокая каблуками, повела меня к своему рабочему компьютеру. Я не мог не отметить причину, по которой Ниидзима Касуга так восхищался профессором. Она сильно отличалась от других индианок. Ритика Банзаль носила под белым халатом обтягивающий строгий костюм, в то время как остальные представительницы прекрасного пола одевались исключительно в свободные мешковатые одежды.

Да и характер у неё стальной. Видимо, на ней сильно отразились постоянные контакты с иностранными коллегами.

— Я вместе со своей командой создаю новое поколение антибиотиков широкого спектра, — произнесла она.

Ниидзима Касуга заметно напрягся, когда женщина бросила на него свой взгляд, но я высказал ей все те же мысли, которые ранее поведал Ниидзиме. Мой японский коллега с облегчением вздохнул, осознав, что его болтовню не раскрыли.

— Действующее вещество называется хиталофтор, — продолжила Ритика Базаль.