Дюссандер не спешил удовлетворить  его  любопытство,  и  эти  секунды казались Тодду вечностью. Но вот старик поставил кружку и сказал:

     - Этот болван всему поверил.

     У Тодда вырвался вздох облегчения. А Дюссандер уже продолжал:

     - Он предложил, чтобы твои родители походили на консультации в службу доверия. Он, собственно, настаивал на этом.

     - Ну, знаете!.. А вы... вы что... что вы ему?

     - Все решали секунды, - сказал Дюссандер. - Но я вроде той девочки из сказки, которая, чем серьезней момент, тем смелее на выдумки.  Я  пообещал вашему Фрэнчу, что, если в мае ты получишь хоть одну  завальную  карточку, твои родители непременно воспользуются его предложением.

     Кровь отхлынула от лица Тодда.

     - Да вы что! - вырвалось у него. - Да  я  уже  схватил  две  пары  по алгебре и одну по истории! - У него выступил пот на лбу. - Сегодня  писали контрольную по французскому... тоже будет пара, и думать нечего. Весь урок думал, как вы там с Калошей Эдом...  обработаете  его,  не  обработаете... Обработали, называется! - воскликнул  он  горько.  -  Ни  одной  завальной карточки! Да я нахватаю их штук пять или шесть!

     - Это максимум, что я мог сделать, не вызвав  подозрений,  -  заметил Дюссандер. - Ваш Фрэнч хоть и болван, но свое возьмет. Если ты не возьмешь свое.

     - Чего-чего? -  Тодд,  с  перекошенным  от  злобы  лицом,  готов  был наброситься на старика.

     - Будешь работать. Эти четыре недели ты будешь работать как зверь.  В понедельник ты пойдешь ко всем учителям и  извинишься  за  наплевательское отношение к их предметам. А еще...

     - Это не  поможет,  -  перебил  его  Тодд.  -  Вы  не  врубились.  По природоведению и истории они ушли, считай, недель на пять.  По  алгебре  - вообще на десять.

     - И тем не менее. - Дюссандер подлил себе виски.

     - Смотрите, какой умник выискался! - заорал на  него  Тодд.  -  Нашли кому приказывать.  Не  то  времечко,  понятно?!  -  Он  вдруг  перешел  на издевательский шепот. - Самое страшное оружие теперь у вас -  морилка  для крыс... вы, дерьмо засохшее, сморчок вонючий!

     - Вот что я тебе скажу, сопляк, - тихо произнес Дюссандер.

     Тодд дернулся ему навстречу.

     - До сегодняшнего дня, - продолжал тот, отчеканивая каждое слово, - у тебя еще была возможность, весьма призрачная возможность  выдать  меня,  а самому остаться чистым. Хотя при таких нервишках вряд ли бы ты справился с этой задачей, но допустим. Теоретически это было возможно. Но  сейчас  все изменилось. Сегодня я выступил в  роли  твоего  дедушки,  некоего  Виктора Боудена. Любому человеку понятно, что это было сделано -  как  в  подобных случаях выражаются? - с твоего попущения. Если сейчас все выплывет наружу, тебе не отмыться. Крыть будет нечем. Сегодня я  постарался  отрезать  тебе пути к отступлению.

     - Моя бы воля...

     - Твоя воля?! - загремел Дюссандер. - Кому есть дело до  твоей  воли! Плюнуть и растереть! От тебя требуется одно: осознать, в  каком  положении мы оказались!

     - Я осознаю, - пробормотал Тодд, до боли сжимая кулаки; он не привык, чтобы на него кричали.