Дом был скрыт от глаз старыми мощными вязами. Архитектурный стиль представлял смесь национального романтизма и функционализма: современная блочная конструкция была выкрашена в красный цвет, как обычно красят дома в деревнях. Вид, открывавшийся от калитки, был неподражаем, намекая на то, что у хозяев этих угодий в бумажнике наверняка завалялось несколько лишних миллионов.

Я дошел по гравийной дорожке до солидной входной двери и дотронулся пальцем до звонка, возвестив о своем прибытии.

Мне открыла женщина, маленькая, живая и явно азиатского происхождения. На ней была простая бирюзовая юбка из поблескивающей ткани. Она широко улыбнулась и произнесла с чуть заметным акцентом:

– Чем могу помочь?

– Адвокат Лангеланд дома?

– Минуточку, – ответила она и хотела было закрыть дверь, но я оказался проворнее, и она не сумела мне помешать.

Я просочился в огромную прихожую, женщина разгневанно смотрела на меня, и тут мне пришло в голову, что она запросто может владеть кунг‑фу или карате – со всеми вытекающими, тяжкими для меня последствиями. Поэтому я скороговоркой уверил ее:

– Я тут подожду.

Она постояла мгновение рядом, потом, ничего не сказав, а лишь наградив меня ледяной улыбкой, повернулась ко мне спиной. Я проследил, как она пересекла большой холл и быстрыми шагами стала подниматься на второй этаж.

Вскоре она вернулась, а вместе с ней шел Йенс Лангеланд. Он еще сверху, с лестницы, узнал меня, и брови его взлетели вверх от удивления.

– Веум?

– Не забыли?

– Какими судьбами? – спросил он, направляясь ко мне.

– Думаю, вы сами можете догадаться, если постараетесь.

Он церемонно кивнул, как будто мы с ним были в зале суда.

– Ян Эгиль.

– Ян Эгиль, – подтвердил я.

– Пойдемте в кабинет, – пригласил он, показывая наверх. – Лин повесит куртку.

Лин с глубоким поклоном приняла куртку, элегантно перекинула ее через руку и понесла в гардеробную с таким почтением, словно это была королевская мантия.

Мы уже подошли к двери в кабинет, как нас остановил женский голос, раздавшийся сверху;

– Что там такое, Йенс?

Мы оба посмотрели туда. Она стояла на самом верху лестницы, стройная и элегантная, в короткой черной юбке и светло‑серой шелковой блузке с черными полосками, которые выглядели как мазки восторженного художника. У нее были очень красивые ноги, а волосы – темные пряди перемежались серебряными – уложены в хитроумную прическу.

– Это по делу, дорогая, – произнес Лангеланд. – Сюда, пожалуйста. – И он снова сделал приглашающий жест.

Но было поздно. Я узнал ее.

И поймал ее взгляд, хотя до нее было довольно далеко.

– Вибекке… Скарнес? – сказал я, запнувшись перед фамилией.

Она молча продолжала спускаться.

– Моя жена, – представил Йенс Лангеланд, и это было совершенно лишним.

В последний раз я видел ее двадцать лет назад – поздним вечером в квартире Лангеланда на улице Уле Иргена.

– Мы с вами встречались раньше? – Она вопросительно посмотрела на меня.

– Да, в Бергене, когда скончался ваш первый муж. Я работал тогда в охране детства и…

– Да, теперь я вас вспомнила, – перебила она и подала мне руку. – Вибекке Лангеланд.

– Варг Веум.

– Очень приятно. – Произнесено это было без всякого выражения. Она по‑прежнему была красива: классические черты лица и прекрасная улыбка на чудесном лице.