– Тур любит мужественные лица! – примирительно произнес Эрд.

    – Хочешь, светлейший, я расплющу твой благородный нос? – ухмыльнулся великан.– Пусть Быкоголовый полюбит и тебя!

    Он отложил ножницы и взялся за кинжал, чтобы довести до конца работу брадобрея.

    – Потрясатель Тверди может обидеться! – отказался Эрд.– Клянусь Рогами Тура, вагар, у тебя – Подбородок! Скажи, где ты намерен укрыться?

    – Там, где меня не найдут,– лаконично ответил вагар.

    – Я имел в виду: ты останешься в Фаранге?

    – Да. Ты закончил, сын?

    – Почти. Немного гиима [8] . Удачно, что эти конгские парни так любят мазать физиономии. Все, отец. Теперь ты – очаровательный фарангский мальчуган. Никто не признает в тебе вагара… Если, конечно, будет стоять к тебе спиной.

    Биорк взглянул в карманное зеркальце:

    – Пойдет!

    Он расшнуровал ремни боевого браслета, отделил от каркаса внутреннее лезвие и вынул шипы.

    – Когда ты уходишь? – спросил светлорожденный.

    – Сейчас.

    – И оставляешь оружие?

    – Я возьму нож и «язык змеи».

    – Тебе хватит денег?

    – Они мне вообще не нужны.

    – Что же ты будешь есть? – изумился Эрд.– Только Неизъяснимый знает, сколько мы здесь проторчим!

    – Украсть безопаснее, чем купить! – пояснил за отца Нил.

    – Да хранят вас боги! – произнес вагар.

    Маленький, худощавый, в коричневой набедренной повязке и конгской безрукавке-распашонке, вагар и впрямь походил на мальчишку.

    – Храни себя! – отозвался Нил.

    И вагар ушел – так же бесшумно, как и появился. Нил задернул паутинную кисею и отправился спать. Эрд последовал примеру Нила, но этой ночью сон его был беспокоен. Да и утро не принесло облегчения светлорожденному. Гнев ворочался у него в горле, как сгусток огненного зелья. Власть над судьбой ускользала от него, и не на кого было выплеснуть сжигавшее его пламя.

    Они завтракали втроем, в отгороженной занавесом нише. Ласковое тепло, исходившее от Этайи, и изысканная пища немного облегчили муки светлорожденного. Если б Эрд мог, он попросил бы женщину сыграть для него. Но наследнику Асенаров не подобало просить. А сама Этайа не предлагала. Тростниковый занавес отделял их от зала, и лицо женщины было открыто. Если ночные события и взволновали ее, то это никак не отразилось на облике светлорожденной.

    – Ты все еще хочешь отыскать юношу? – спросила она Эрда.– Несмотря на неудачу Биорка?

    – Да,– светлорожденный поковырял вилкой плавающие в соусе кусочки мяса и отхлебнул светлого вина. Эрд не заметил, как обменялись взглядами его спутники.

    – Пошли бегуна к Шинону, светлейший,– посоветовал Нил.– Только сначала успокой свое сердце.

    – Хочешь, я сыграю тебе? – предложила Этайа.– Чуть позже.

    – Хочу.– Голос светлорожденного сразу потеплел.

    За занавесом послышались шаги, и женщина поспешно закрыла лицо.

    – Господин? – Сильный низкий голос принадлежал явно не гостиничному служке.

    Занавес разошелся, и в нишу шагнул молодой офицер – тот, с кем они вчера завтракали у Начальника Гавани.