— Вот она, мистер Толбот, Х-13.

Схватившись за мачту, я поднялся, — качка уже стала неприятной — и посмотрел в ту сторону, куда он показывал. Он мог бы и не показывать даже на расстоянии мили платформа, казалось, занимает все небо. Я посмотрел на нее, затем в сторону и снова на нее. Платформа не пропала. Я потерял почти все, ради чего стоило бы жить, но все же кое-что у меня оставалось, поэтому я страстно желал оказаться в десяти тысячах миль отсюда.

Я боялся. Если это конец моего жизненного пути, то я молил бога, чтобы никогда не дойти до этого конца.

Я смотрел на Х-13 и глазам не верил. Она была громадной, угловатой и нескладной и казалась нереальной, причудливой конструкцией из романов Жюля Верна и фантастических фильмов о космических полетах.

При слабом свете звезд она, на первый взгляд, напоминала лес огромных заводских труб, торчащих из моря. Примерно посередине эти трубы соединялись массивной платформой, через стороны которой эти трубы проходили. Справа на самой платформе устремлялась в небо собственно буровая вышка, непостижимая и хрупкая в паутинном переплетении тонких балок, четко вырисовывавшаяся на фоне ночного неба благодаря усыпавшим ее белым и цветным рабочим и предупредительным огням.

Я не отношусь к тем людям, которые щиплют себя, чтобы убедиться в реальности происходящего, а то бы мне сейчас предоставилась прекрасная возможность для этого. Привидься такое фантастическое марсианское сооружение, поднявшееся из моря, самому отъявленному пьянчуге, он в ужасе дал бы зарок пить только воду.

Я знал, что эти трубы представляют собой массивные полые металлические опоры почти невероятной прочности — каждая способна выдержать нагрузку в несколько сот тонн. И таких опор я насчитал не менее четырнадцати — по семь с каждой стороны, а между крайними опорами было не менее четырехсот футов. И самое удивительное — платформа была подвижной. С поднятыми опорами, погруженную в воду, ее буксируют в нужное место. Там опоры опускаются на морское дно, и приводимая в движение мощными двигателями платформа поднимается над морем на такую высоту, что становится недосягаемой для самых высоких волн во время урагана.

Все это я знал, но знать и видеть своими глазами — не одно и то же.

Кто-то тронул меня за руку, и от неожиданности я подпрыгнул. Я совсем забыл, где находился.

— Что вы думаете о ней, мистер Толбот? — поинтересовался шкипер. Нравится, а?

— Да, красиво. А сколько, интересно, стоила эта игрушка?

— Четыре миллиона долларов, — Займис пожал плечами. — Возможно, четыре с половиной.

— Хорошенькое капиталовложение — четыре миллиона долларов.

— Восемь, — поправил меня капитан. — Нельзя просто так прийти и начать бурить, мистер Толбот. Сначала надо купить участок морского дна, пять тысяч акров, — это три миллиона долларов. Затем надо пробурить скважину около двух миль глубиной. Это обойдется в три четверти миллиона если повезет.

Восемь миллионов долларов. И это еще не вложение капитала, это рискованное предприятие. Геологи могут ошибиться — они чаще ошибаются, чем дают точный прогноз. Какой же выигрыш надеялся получить генерал Блэр Рутвен человек, выбросивший восемь миллионов долларов, человек с его репутацией, решив преступить закон? Существовал лишь один способ установить это. Я содрогнулся и повернулся к Займису:

— Вы можете подойти поближе? Вплотную?

— Сделаем, — он показал рукой на ближнюю к нам сторону огромной конструкции, — видите пришвартованное судно?

Теперь я тоже увидел темные очертания судна около футов длиной, но почти крошечного по сравнению с массивной опорой. Его мачты должны были бы быть вдвое длиннее, чтобы достать до палубы платформы.