|
Розали была мастерицей готовить легкие, изысканные блюда: недаром она выросла в доме священника, на попечении своей крестной матери, его служанки. - А, вот господин Рамбо, - сказала она, идя отворять дверь даже прежде, чем успел раздаться звонок. В дверях показался господин Рамбо, высокий, плечистый, с широким лицом провинциального нотариуса. Хотя ему было всего сорок пять лет, голова у него была седая, но большие голубые глаза сохраняли удивленное, детски-наивное и кроткое выражение. - А вот и господин аббат! Все в сборе! - воскликнула Розали, снова открывая дверь. Пожав руку Элен, господин Рамбо молча сел, улыбаясь и, видимо, чувствуя себя как дома; Жанна тем временем бросилась на шею аббату. - Здравствуй, дружок! - сказала она. - Я была очень больна! - Очень больна, детка? Оба гостя встревожились, особенно аббат - маленький, сухопарый, большеголовый человек, с угловатыми движениями, небрежно одетый; его прищуренные глаза расширились и засияли пленительным светом нежности. Жанна, оставив одну руку в его руке, протянула другую господину Рамбо. Оба не отры- вали от нее встревоженного взора; Элен пришлось рассказать о припадке. Аббат чуть не рассердился, - почему его не известили. Они настойчиво расспрашивали: теперь-то по крайней мере все кончено? Ничего больше с девочкой не было? Элен улыбалась. - Вы любите ее больше, чем я; послушаешь вас - испугаешься, - сказала она. - Нет, больше она ничего не чувствовала. Только иногда боли в руках и ногах, тяжесть в голове... Но мы энергично за все это примемся. - Кушать подано, - объявила служанка. Мебель в столовой - стол, буфет, восемь стульев - была из красного дерева. Розали задернула темно-красные репсовые шторы. Простая висячая лампа из белого фарфора, в медном кольце, освещала накрытый стол, симметрично расставленные тарелки и дымящийся суп. Каждый вторник обеденный разговор вращался вокруг все тех же тем. Но на этот раз, естественно, заговорили о докторе Деберль. Аббат Жув отозвался о нем с большой похвалой, хотя врач и не отличался благочестием. Он считал, что Деберль - человек с прямым характером и добрым сердцем, прекрасный отец и муж, - словом, подает наилучший пример другим. Жена его также была, по мнению аббата, милейшим существом, а несколько порывистые ее манеры - плод своеобразного парижского воспитания. В общем это прелестная чета. Элен было отрадно слышать это; она была такого же мнения о докторе и его жене; слова аббата поощряли ее не прерывать отношений, завязавшихся у нее с четой Деберль. Эти отношения вначале несколько пугали ее. - Вы слишком уединяетесь, - заявил священник. - Несомненно, - поддержал его господин Рамбо. Элен смотрела на них со своей спокойной улыбкой, как бы говоря, что для нее достаточно их общества и что она опасается новых дружеских связей. |
