|
Рыдания душили ее. Она бросила салфетку, встала и сжала Жанну в своих объятиях. - Детка моя, детка моя... - бормотала она. Сердце ее разрывалось при виде столовой, где девочка в ту пору, когда была еще здорова, так часто забавляла ее своей любовью к лакомствам. Жанна выпрямилась, стараясь улыбнуться. - Не мучь себя, это, право же, пустяки... Ты кончила кушать, уложи меня... Мне хотелось, чтобы ты села за стол, потому что иначе, - я ведь знаю тебя, - ты не скушала бы и крошки хлеба. Элен унесла ее. Она уже раньше придвинула кроватку девочки к своей. Когда Жанна вытянулась в постели, укрытая до подбородка, она почувствовала себя гораздо лучше, жалуясь только на тупую боль в затылке. Прилив нежности охватил ее, страстная привязанность к матери как будто еще возросла с той минуты, как девочка заболела. Элен пришлось поцеловать ее и поклясться, что она крепко ее любит; она обещала поцеловать ее еще раз, когда будет ложиться. - Пусть даже я буду спать: я все равно почувствую, - повторяла Жанна. Она закрыла глаза и заснула. Элен села у кроватки, глядя на спящую. Вошла на цыпочках Розали, спрашивая, можно ли ей лечь спать. Элен отпустила ее кивком головы. Пробило одиннадцать. Элен все еще сидела у кровати дочери. Вдруг ей почудился легкий стук во входную дверь. Она взяла лампу и, чрезвычайно удивленная, пошла взглянуть, в чем дело. - Кто там? - Я, откройте! - ответил приглушенный голос. То был Анри. Она поспешно открыла, найдя его посещение вполне естественным. Верно, доктор узнал о припадке Жанны и поспешил явиться. Элен не посылала за ним, - какое-то особое чувство стыдливости охватывало ее при мысли, что он будет принимать такое же близкое участие, как она сама, в заботах о здоровье ее дочери. Но Анри не дал ей вымолвить слова. Он прошел вслед за ней в столовую, дрожащий, с пылающим лицом. - Простите меня, - пробормотал он, схватив ее за руку. - Я уже три дня не видел вас, я не мог удержаться, чтобы не прийти взглянуть на вас. Элен высвободила свою руку. Не спуская с нее глаз, он отступил назад. - Не бойтесь, - продолжал он. - Я люблю вас... Если б вы не открыли, я бы так и остался у вашей двери. О, я прекрасно знаю, что все это безумие, но я люблю вас, люблю... Она слушала его, очень серьезная, с немой строгостью, терзавшей его. При виде этой холодности, страсть его прорвалась бурным потоком. - Ах! Зачем мы играем эту мучительную комедию, Я больше не могу, сердце мое разорвется. Я совершу какое-нибудь безумство, еще большее, чем сегодня вечером: схвачу вас при всех и унесу. Он протягивал к ней руки в страстном желании. Приблизившись, он целовал ее платье, его лихорадочно трепещущие, блуждающие пальцы становились дерзкими. Элен, выпрямившись, стояла перед ним в ледяной неподвижности. - Значит, вы ничего не знаете? - спросила она. |
